Я умылась, собрала волосы в высокий хвост, снова глянула на себя, жить можно, и побрела в кухню. Из съестного засунуть в себя удалось только мюсли с молоком. Ну, уже что-то. После чего нарядилась в спортивный костюм и устремилась к двери. У Лены в саду гамак есть, глядишь, и поспать удастся. Правда, рука так и замерла над ключом, страх все еще дергал за нервы. Но, всё! Хватит трястись! И на выдохе открыла дверь.

– Твою мать! – взвизгнула, что было сил. – Ты как? Ты что? Ты почему?

Напротив, прислонившись спиной к перилам, стоял тот, от которого мне видимо уже нигде не спрятаться. Весь взлохмаченный, с отросшей щетиной, само собой, злой.

– Сколько можно? – процедил сквозь зубы.

– Так, это ты был ночью? Почему не сказал?

– Потому что не был уверен, что ты и, правда, здесь. Решил дождаться утра. Итак, – прикрыл красные глаза, видимо, бессонная ночь была не только у меня, – на этом всё.

– Да? Ты меня отпускаешь?

– Совсем дура что ли? – воззрился на меня с еще большим негодованием. – Сейчас ты собираешь свои тряпки, садишься в мою машину, и мы едем в ЗАГС, а потом едем ко мне. И только попробуй хоть слово против сказать, – господи, да он еле стоит.

– Иди в дом, – взяла его за руку, отчего Демьян тотчас напрягся, – иди, говорю. Потом будешь командовать.

И надо же, послушался, пошел. Я завела этого измученного полуспящего зверя в спальню, где подтолкнула к кровати.

– Ложись.

– Нет уж. Больше не сбежишь.

– Но и в машину с тобой не сяду, ты нас угробишь к чертовой матери, если не отдохнешь.

Стрельцов нехотя, но опустился на кровать, а когда лег, то и меня затянул следом, накрыл своей лапищей.

– Дернешься, пожалеешь, – пробормотал кое-как.

– Поняла я, поняла.

А спустя пару секунд уже спал. Что забавно, под тихое сопение диктатора уснула и я, однако проснулась через полчаса от пиликающего телефона, оказывается, забыла утром отключить будильник. Притом Стрельцов продолжал храпеть, отвернувшись на другой бок. Получается, путь свободен. Сумку в зубы и вперёд, но куда дальше бежать? Больше вариантов у меня нет. Он везде найдет. Тогда осторожно слезла с кровати, обошла ее и уставилась на своего мучителя. Или не мучитель, а мученик? Нет, слишком громкое слово. Ладно, лучше подумать об обеде, наверняка этот следопыт не ел ничего, еще помрет здесь, мне же потом отвечай.

Так, что я умею готовить лучше всего? Картофельную запеканку с куриным филе под золотистой сырной корочкой! Коль сбежать не вышло, сражу изверга своими кулинарными способностями.

За готовкой мысли потекли как-то размереннее. Надо чаще готовить, это определенно успокаивает. Может, мне и правда пора остановиться? Позволить волкодаву себя посадить в клетку. С отросшим животом в скором времени я особо не набегаюсь, да и бабушка здоровьем слаба, ей самой помогать нужно. Вдруг у меня судьба такая? Быть женой тирана, терпеть его тиранские замашки, угождать и быть вечной паинькой. Боже, что я несу!

– Надо же, – раздалось негромко, – не сбежала.

– А смысл? – бросила, не оборачиваясь. – У тебя глаза и уши повсюду. Уж чего-чего, а выслеживать добычу ты умеешь.

– На самом деле, в данном случае мне помог муженек твоей дорогой подружки. Сдал тебя с потрохами, – усмехнулся.

Димка?! Да быть того не может!

– Врешь, – развернулась к негодяю передом, к плите задом.

– Не вру. Но он не со зла, просто инструкций видимо не получил. Не успели вы его предупредить, чтобы рот держал на замке. И вообще, не сдай он тебя, я бы сейчас мчался в направлении дома троюродной сестры твоей бабули.

– Забавно.

– Угостишь, надеюсь? – прошел к столу. – Или по вторникам плохим мальчикам не подают?

– Плохим мальчиком ты был надцать лет назад, а сейчас ты омерзительный тип, лишенный всякой совести. Но черт с тобой, поделюсь.

– Вот спасибо, – опустился на стул.