– Вон двое парней выходят из дома и садятся в полицейскую машину. Вот увидишь, с минуты на минуту они придут и постучатся к нам. Что бы там ни было, а здесь они услышат всю правду. А Лилиан Флорин не в том положении, чтобы писать жалобу в полицию. Разве не она недавно подбежала к изгороди, ругалась и кричала, что постарается сделать так, чтобы я получил по заслугам? Незаконные угрозы – вот как это, по-моему, называется. За такое могут и посадить…

Кай уже облизывался от удовольствия в предвкушении предстоящей схватки и готовился к бою.

Моника вздохнула и ретировалась в гостиную. Там она села в кресло, взяла дамский журнал и стала читать. Ей было все равно.

– Может быть, лучше съездим поговорить с подружкой и ее мамой? Раз уж мы тут рядом?

– Давай съездим, – вздохнул Патрик и дал задний ход.

Нужный дом стоял в двух шагах, до него можно было и пешком дойти, но Патрик не хотел оставлять машину, чтобы не загораживать подъезд к Флоринам, так как скоро должен был вернуться отец Сары.

С невеселыми лицами полицейские постучались в дверь синего дома, который находился через три участка от Флоринов. Дверь открыла девочка приблизительно одного возраста с Сарой.

– Привет! Это ты Фрида? – дружелюбно спросил Мартин.

Девочка молча кивнула в ответ и пропустила их в дом. Они неловко топтались в прихожей, пока Фрида исподлобья их разглядывала. Наконец Патрик решился спросить:

– А мама твоя дома?

Девочка и тут ничего не ответила, а убежала в дальний конец прихожей, где налево виднелась дверь, ведущая, как догадался Патрик, на кухню. Из-за двери послышались негромкие голоса, а затем в прихожую вышла женщина лет тридцати с небольшим и поздоровалась с вошедшими. Глаза ее беспокойно бегали, и она вопросительно посматривала на двух нежданных посетителей. Патрик понял, что она не знает, кто они такие.

– Мы из полиции, – сказал Мартин, подумавший, очевидно, то же, что и Патрик. – Можно войти? Нам бы хотелось поговорить с вами где-нибудь наедине. – С этими словами он выразительно поглядел на Фриду.

Мать девочки побледнела. Она уже догадывалась, о чем может пойти речь, если этого разговора не должна слышать ее дочка.

– Иди наверх, Фрида, и поиграй у себя в комнате!

– Но, мамочка… – начала было протестовать девочка.

– Без возражений! Ступай в свою комнату и оставайся там, пока я тебя не позову.

Видно было, что девочке хочется настаивать на своем, но по железному тону матери она поняла, что в этом споре ей не победить. С недовольным видом она поплелась наверх, с надеждой оглядываясь иногда на стоящих под лестницей взрослых: вдруг они все-таки переменят решение? Но они неподвижно выждали, пока девочка поднялась на второй этаж и закрыла за собой дверь.

– Мы можем устроиться на кухне.

Женщина пошла вперед и привела их в просторную и нарядную кухню, где она до прихода полицейских, по-видимому, как раз накрывала к обеду стол.

Они вежливо поздоровались с хозяйкой за руку, представились ей и расположились в кухне. Фридина мама сначала достала из буфета чашки, налила кофе и поставила на стол блюдо с печеньем. Патрик видел, что у нее дрожат руки, и понял: она старается хоть на несколько секунд отодвинуть момент, когда услышит то, с чем они явились. Наконец все поводы оттянуть неизбежное были исчерпаны, и она тяжело опустилась на стул:

– Что-то случилось с Сарой? Ведь так? Иначе почему Лилиан позвонила мне, а потом бросила трубку?

Патрик и Мартин помолчали еще несколько секунд, словно каждый надеялся, что другой заговорит первым, и у Вероники, которая увидела в этом подтверждение своей догадки, на глаза навернулись слезы.

Патрик откашлялся:

– Да, к сожалению, я должен сообщить, что тело Сары выловили из воды, она утонула.

Вероника с трудом перевела дыхание, но ничего не сказала.