— Как думаешь, Павлов станет делать какие-то заявления в прессе о смерти жены? — спросила сестра.

— Пожалуйста, давай не будем, — взмолилась я. — Я даже не знаю встретит ли он меня, не говоря уже о таких глобальных вещах и поступках с его стороны…

По сути, ведь он ничего мне не обещал, а объявить о смерти жены собирался по истечении сроков, указанных в договоре на опеку, и я была уверена, что так он и поступит.

— Хорошо, я просто вижу, что ты места себе не находишь. Ну ведь видно же как ты влюбилась. Вон даже осунулась от своей любви. Так нельзя!

— В данном случае тебя не мое состояние должно волновать…

— Ладно, я поняла. Не будем о грустном. Хотя почему не будем? Мама и папа были бы рады наладившимся взаимоотношениям между нами. Как встану на ноги, пойдем к ним на кладбище. Даже и не помню, когда была у них в последний раз…

— Обязательно пойдем, — я слабо улыбнулась. — А теперь давай немного поспим. Нам еще предстоит пересадка и несколько часов другого перелета. Не думала, что это окажется так тяжело. Перелет на остров дался мне куда легче.

Я вернулась в кресло с мыслями, что просплю до самой посадки самолета и, кажется, на самом деле отключилась.

— Думаю, что теперь я напутешествовалась на несколько лет вперед, — улыбнулась Марина молодому врачу скорой помощи, который вез ее на каталке к машине скорой помощи, чтобы отвезти в Склифосовского.

Они о чем-то переговаривались, а я наблюдала за Мариной со стороны и диву давалась ее неунывающей натуре. Даже в таком критическом состоянии она пыталась флиртовать с симпатичным мужчиной.

Отвернувшись от сестры, я принялась высматривать знакомый силуэт среди людей, но Антона нигде не было видно. Звонить ему и спрашивать — не забыл ли он о моем возвращении в Москву — было крайнее глупо. Наконец, я заметила его фигуру в толпе и мое сердце затрепетало в груди. Я бросилась к нему навстречу, наплевав, как это все будет выглядеть со стороны. Возможно, что его появление в аэропорту было всего лишь жестом вежливости и не более того, но сейчас я не могла ни о чем думать. Подбежала к нему, прижимаясь всем телом, дрожа от всех своих чувств, что испытывала, и глубоко втянула его запах. Если бы он только мог себе представить, как я соскучилась по нему за эти дни!

Антон погладил меня рукой по спине, я чувствовала, что он улыбался в этот момент. Подняла лицо и, встретившись с его слабой ухмылкой, широко улыбнулась в ответ. Он жадно рассматривал мое лицо темными глазами, затем поднял руку и, аккуратно приподняв за подбородок, прижался к моему рту своими влажными губами. Хорошо, что я уже держалась за его плечи, не иначе меня бы повело в сторону от головокружения и слабости, что образовалась в ногах от такой простой ласки. Он целовал меня медленно и на виду у всех, крепко держал за талию и впивался в мои губы чувственным поцелуем.

— Я приехал один, поехали со мной? — предложил он. — Заодно расскажешь, как прошло твое путешествие. Надеюсь, ты ни в чем себе не отказывала? Выглядишь загорелой, но сильно уставшей.

— Ни в чем не отказывала, — счастливо улыбнулась, и прежде чем продолжить с шумом втянула в себя воздух. — Я только скажу Марине, что поеду в больницу с тобой, — Антон кивнул и остался меня ждать.

Через полчаса мы уже стояли в пробке, а я то и дело поглядывала в сторону мужчины и не могла отвести от него глаз. Мне столько всего хотелось у него спросить и столько ему рассказать, меня буквально распирало от желания, но я молчала и боялась показаться ему назойливой.

— Артем тебе так и не ответил? — вдруг спросил Антон, взглянув в мою сторону.

— Нет… — улыбка сползла с моего лица и я раздосадованно покачала головой.

На днях я рассказала Антону, что не удержалась и написала мальчику электронное письмо. Но ответом на все мои откровения была тишина…