– Это невозможно. Конфигурация раны на голове Кадзуэ полностью соответствует форме вазы. Нет никаких сомнений.

– А что, если убийца – женщина? Она могла инстинктивно протереть вазу и поставить на место. Для женщин такое вполне возможно.

– Есть совершенно четкое доказательство обратного. Убедительнее ничего быть не может. Преступник – мужчина. Кадзуэ была изнасилована.

– Ух ты!

– Похоже, что ее изнасиловали уже мертвую. Сперма, обнаруженная во влагалище, принадлежала мужчине с группой крови 0. Среди лиц, причастных к делу семьи Умэдзава, кроме Хэйкити, еще двое мужчин – его брат и сын Ясуэ, Хэйтаро. У Ёсио группа крови А, у Хэйтаро – 0, но у него надежное алиби на время убийства Кадзуэ.

– То есть смерть Кадзуэ, по-видимому, никак не связана с убийством Хэйкити и последовавшими за ней «убийствами Азот». Ее можно рассматривать как несчастливое стечение обстоятельств, которое произошло примерно в одно время с теми убийствами. Впечатление такое, будто семейство Умэдзава кто-то проклял, и кровь семьи легла на Кадзуэ. Слишком много непонятного во всем этом.

– Плана убийства Кадзуэ в записках Хэйкити не было?

– Совершенно верно.

– Когда обнаружили труп?

– Двадцать четвертого марта, около восьми вечера. Жившая неподалеку соседка-общественница решила заглянуть к Кадзуэ, чтобы передать предписание от квартальной управы. Каминогэ тогда была деревня, дома стояли редко, на приличном расстоянии друг от друга вдоль берега Тамагавы. Поэтому Кадзуэ нашли не сразу.

Вообще-то, ее могли обнаружить и раньше. В первый раз женщина явилась в дом Канэмото (Кадзуэ оставила фамилию мужа) на следующий день после убийства, около полудня. Дверь оказалась не заперта, соседка вошла в прихожую и позвала Кадзуэ. Не дождавшись ответа, она подумала, что хозяйка, наверное, отправилась за покупками, оставила предписание на ящике для обуви и удалилась. Кадзуэ должна была передать уведомление другим соседям, но, естественно, не сделала этого. Когда соседи сообщили общественнице, что уведомление до них не дошло, та снова отправилась к Кадзуэ. Уже темнело, но свет в доме не горел. Женщина вошла в прихожую и, обнаружив предписание там, где его оставила, поняла, что случилось что-то нехорошее. Войти в дом она побоялась и побежала к себе. Дождавшись с работы мужа, вместе с ним вновь отправилась к Кадзуэ.

– Канэмото, за которым была замужем Кадзуэ, – китаец?

– Угу.

– Чем он занимался? Торговлей?

– Нет, ресторанами. Семейный бизнес. У Канэмото было несколько приличных китайских ресторанов на Гиндзе и в Ёцуя[23]. Дела шли успешно и приносили большой доход.

– Значит, у Канэмото в Каминогэ был большой дом?

– Вовсе нет. Самый обыкновенный, одноэтажный. Странно, правда? Поэтому пошли слухи о китайских шпионах.

– Кадзуэ и Канэмото сошлись по любви?

– Похоже на то. Масако, естественно, категорически не хотела, чтобы дочь выходила за китайца. Обстановка тогда не способствовала таким бракам. После свадьбы Кадзуэ даже какое-то время не виделась с родными, но в конце концов Умэдзава вроде бы смирились с ее выбором.

Однако Кадзуэ и Канэмото прожили вместе всего семь лет. За год до ее убийства произошел развод – отношения между Японией и Китаем быстро ухудшались, семейство Канэмото продало свои рестораны и вернулось на родину.

Конечно, Кадзуэ разлучила с мужем война, но несходство характеров тоже сыграло свою роль в их разрыве. Во всяком случае, Кадзуэ ничем не показывала, что хотела бы уехать с мужем в Китай.

Так ей достался дом в Каминогэ. Фамилию после развода она менять не стала, чтобы избежать бумажной волокиты при оформлении имущества.

– Кому достался дом после смерти Кадзуэ?

– Семейству Умэдзава, скорее всего. Из Канэмото в Японии никого не осталось. Детей у Кадзуэ не было, покупать дом, где произошло убийство, никто не хотел, и он, наверное, какое-то время простоял пустым.