Мама из другого мира. Дела семейные и не только - Рыжая Ехидна (2019)

Ректор хмурился, словно мозаика не складывалась, только вот очередной вопрос пришлось отложить – в дверь постучались и, после короткого «Войдите» на пороге появился декан башни целителей.

– Здравствуйте, магистр Друцис, – поздоровался Димка.

– Привет, Шон. Ну что, разобрались, что ты там намешал? – добродушно поинтересовался декан, мимоходом здороваясь со мной и Ричардом.

– В процессе.

– Ну, тогда не буду отвлекать. Ричард, я, собственно, пришел за вами. Как себя чувствуете? Еще раз оборот был? Как прошло? А при обратном обороте затруднений не испытывали, нет?

Мы с интересом наблюдали, как активный целитель чуть ли не под ручку уводит ошеломленного потоком вопросов Ричарда на обследование. Димка от такого напора аж рот приоткрыл, а Сайтон лишь со скупой улыбкой наблюдал за увлеченным коллегой.

– Предлагаю продолжить. Шон, давай попробуем ещё раз, может, получится вспомнить ещё какие-нибудь детали. О чем ты думал, когда заговаривал кулоны, что чувствовал в этот момент и чего желал?

Ректор Сайтон за долгие два часа вынудил нас вспомнить все события и действия из того памятного вечера, буквально до последнего вздоха. Я себя почувствовала как на допросе у товарищей из полиции, когда тебя раз за разом просят повторять одно и то же, вылавливая несостыковки в собственных показаниях. В общем, то ещё удовольствие. И все же результат был достигнут.

– Я, кажется, вспомнил! – сообщил Димка во время очередного рассказа после того, как запнулся на воспоминании. – Я пожелал, чтобы обладатель кулона вернулся с операции целым и невредимым. И чтобы там всех, кто детей мучает, порвали как Тузик грелку.

– А ты откуда про детей знаешь?

– Ну, мам, – фыркнул ребенок, – я же не олух какой. Ты летом пострадала из-за этих козлов, когда ребят спасала. Сейчас нас в поместье заперли, значит, опять опасность с этой стороны, что непонятного? Да ещё и операция как раз во время карантина, все ж ясно! – Димка пренебрежительно дернул плечом.

– Ну-ка, ну-ка… – Сайтон настолько заинтересовался, что у голове замелькало сравнение с охотничьей собакой, которая взяла след. – С этого момента поподробнее, пожалуйста.

Из кабинета Сайтона мы с Димкой вывалились усталые, как землекопы, но ужасно довольные. Такое состояние всегда бывает после хорошо сделанной работы. Когда ты этой работы боялся-боялся, потом осерчал и сделал лучше, чем мог рассчитывать. Сайтон тоже был доволен, как слон. После беседы с Шоном он пришел к выводу, что результат Димкиного воздействия зависит не от словесных формулировок, а от эмоций. Слова – это просто способ сделать эмоцию главной, перевести ее в магическую силу. В общем, на радостях он завершил нашу встречу и отправился обсуждать догадку с деканом целителей, который к тому моменту закончил обследование Ричарда и уже выпустил его из своих цепких объятий.

День давно перевалил за середину. Мы втроем стояли за воротами академии и наслаждались спокойствием.

– Свобода, – практически пропел Шон, озвучивая мои мысли. Да уж, ректор потрепал его на славу. Вцепился, как ротвейлер, и не отпускал, пока не узнал то, что хотел.

– Свобода, – вторил ему Ричард. – Магистру Друцису я больше не интересен. Полностью здоров. Оборотень и оборотень, без каких-либо отклонений.

– Так это ты! – сообразил Димка, в удивлении таращась на Ричарда. – Ты не сказала! – полетел упрек в мою сторону, на что я лишь развела руками.

– Это не моя тайна.

– Ага, ладно. А мы там все с ума посходили из-за медведя-призрака! – возбужденно рассказывал подросток. – Представляете? Пинок так вообще всех подбивал на ночную засаду.

Мы с Ричардом переглянулись, пытаясь не засмеяться. Да хоть десять засад! Ещё после первого раза мы стали уходить в лес – и нам меньше любопытных глаз, и Мишке настоящее раздолье, есть где и когти поточить, и поваляться вдоволь. Да хоть на дерево залезть!

– А мне можно посмотреть? Первому? А?