Марианна Кох очень сильно отличалась от той женщины, которая провожала Карла наверх — миниатюрная, с густыми курчавыми черными волосами, обольстительный аромат которых долетал до собеседника через стол.

— Почему вы не остались в секретарях у Мереты Люнггор до момента ее исчезновения? — поинтересовался Карл после нескольких вступительных фраз.

Стараясь сообразить, она сдвинула бровки, на лбу у нее набежали морщинки.

— Я сама не могла понять почему. По крайней мере, в то время я на нее даже очень обиделась. Потом стало известно, что у нее был брат, отставший в умственном развитии, за которым она ухаживала.

— И что?

— Ну, я подумала, что у нее есть возлюбленный, она была такая таинственная и так спешила после работы домой.

Он улыбнулся:

— И вы ей это сказали?

— Ну да. Очень глупо, я это теперь понимаю. Но я-то считала, что между нами более близкие отношения, чем это было на самом деле.

Девушка лукаво улыбнулась, так что на щеках появились ямочки. Если бы ее увидел Ассад, то так и застыл бы, не в силах оторвать глаз.

— Кто-нибудь тут, в Кристиансборге, пытался за ней ухаживать?

— Еще бы! Ей то и дело присылали записочки, но только один проявил серьезные намерения.

— Вы не могли бы приоткрыть тайну, кто это был?

Она опять улыбнулась. Перед ее любопытством не устояла бы никакая тайна.

— Могу. Таге Баггесен.

— Это имя мне приходилось слышать.

— Он бы страшно обрадовался, если бы узнал. Он уже тыщу лет занимает пост докладчика от партии радикального центра.

— А раньше вы кому-нибудь говорили об этом?

— Говорила полиции. Но они не придали этому значения.

— А вы сами?

Она в ответ пожала плечами.

— Ну а другие?

— Других было много, но ничего серьезного. Она брала свое, когда ездила в отпуск.

— Вы хотите сказать, что она вела себя легкомысленно?

— Ой! Неужели это можно понять в таком смысле? — Марианна отвернулась от Карла, пытаясь удержаться от смеха. — Нет, этого у нее точно не было. Однако и монашкой она не жила. Вот только не знаю, с кем она удалялась в монастырь. Мне она не рассказывала.

— Но ее интересовали мужчины?

— По крайней мере, она очень смеялась, когда в бульварных газетах намекали на что-то другое.

— Можно ли допустить такую мысль, что у Мереты Люнггор была причина отрезать прошлое и начать новую жизнь?

— Вы хотите сказать, что она могла сбежать в Мумбаи и спокойно греется сейчас на солнышке? — Марианна посмотрела на него с возмущением.

— Ну да. Куда-нибудь, где будет поменьше проблем. Такое возможно?

— Это уже полный абсурд! У нее было такое чувство долга! Я знаю, что есть такой тип людей, которые разваливаются, словно карточный домик, и в один прекрасный день вдруг исчезают. Но только не Мерета! — Марианна замолчала и задумалась. — Однако мне нравится эта мысль: а вдруг Мерета жива?

Карл кивнул. После исчезновения Мереты Люнггор не раз составлялся ее психологический портрет, но во всех случаях вывод был одинаков: Мерета Люнггор не могла просто сбежать. Даже бульварные газеты не принимали во внимание такую возможность.

— Вы что-нибудь слышали про телеграмму, которую она получила в последний день своей работы в Кристиансборге? — спросил Карл. — Телеграмму-валентинку?

Этот вопрос расстроил Марианну. Очевидно, она никак не могла пережить, что в последнее время не занимала в жизни Мереты Люнггор значительного места.

— Нет. Полиция меня тоже об этом спрашивала, но я могу только, как и тогда, посоветовать обратиться с этим вопросом к Сёс Норуп, которая пришла на мое место.

Карл посмотрел на Марианну, приподняв брови:

— Вы на это обиделись?

— Как же тут не обидеться? Мы с ней проработали два года без всяких осложнений.

— А вы, случайно, не знаете, где сейчас Сёс Норуп?

Она пожала плечами. Ее это совершенно не интересует!