Девушка, которая играла с огнем - Стиг Ларссон (2015)

– Бегает где-то, изображает сыщика, ищет связующие звенья… Как обычно, пообщаться с ним, когда надо, почти невозможно. Если не считать странного письма, присланного ночью по электронной почте, от него ни слова не слышно со вчерашнего утра. Спасибо огромное, что вы… Словом, спасибо. – Эрика кивком указала на его лицо.

Паоло Роберто засмеялся.

– Может быть, кофе? Вы сказали, что у вас есть что рассказать. Малин, подсаживайся.

Они устроились в удобных креслах в кабинете Эрики.

– Рассказать я хотел про того блондина, с которым дрался. Микаэлю я уже говорил, что боксер из того верзилы, как из меня балерина. Но, странное дело, в защитную стойку он вставал правильно, да и кружил так, словно двигается на ринге. В общем, чувствовалось, что какую-то подготовку он имеет.

– Микаэль упомянул об этом вчера по телефону, – сказала Малин.

– Я никак не мог отделаться от этого ощущения и вчера, придя к вечеру домой, сел за компьютер и послал письма в боксерские клубы чуть не по всей Европе. Я описал, что произошло, и обрисовал этого парня как можно подробнее.

– Ну и как?

– Кажется, подфартило.

Паоло положил на стол перед Эрикой и Малин снимок, присланный по факсу. Похоже, он был сделан в боксерском зале во время тренировки. Двое боксеров слушали инструкции немолодого располневшего мужчины в кожаном шлеме и тренировочном костюме. Еще с полдюжины мужчин сгрудились вокруг ринга. На заднем плане можно было различить крупного мужчину с коробкой в руках. Бритая голова делала его похожим на скинхеда. Именно он был обведен кружочком.

– Этому снимку семнадцать лет. Парень на заднем плане – Рональд Нидерман. Там ему восемнадцать лет, значит, сейчас ему около тридцати пяти. Все это согласуется с описанием верзилы, похитившего Мириам Ву. На сто процентов не могу гарантировать, что это он, ведь снимок старый и качество ужасное. Но мне кажется, сходство огромное.

– А откуда вам прислали снимок?

– Из клуба «Динамик» в Гамбурге. Тренер – ветеран по имени Ханс Мюнстер.

– Вот оно что.

– Рональд Нидерман выступал за этот клуб всего один год в конце восьмидесятых годов. Точнее, пытался выступать за клуб. Письмо я получил сегодня утром, а потом позвонил и поговорил с Мюнстером, прежде чем идти к вам. Короче говоря… Мюнстер рассказал, что Рональд Нидерман родом из Гамбурга, в восьмидесятых годах связался с бандой скинхедов. Его брат, на несколько лет старше, – очень способный боксер. Он-то и привел его в клуб. У Нидермана-великана жуткая сила, и физически он чуть ли не уникален. Мюнстер сказал, что никогда раньше не сталкивался с кем-либо, у кого бы был такой мощный удар, даже среди элиты боксеров. Они как-то раз замерили силу его удара, и им не хватило шкалы.

– Значит, он мог бы сделать карьеру боксера? – спросила Эрика.

Паоло Роберто покачал головой.

– Мюнстер рассказал, что тот совершенно не годился для ринга. Тому было несколько причин. Во-первых, он был просто необучаем: стоял как вкопанный и махал руками как попало. Во-вторых, он был фантастически неуклюж; то же самое можно сказать о парне, с которым я дрался в Нюкварне. Но самая большая проблема состояла в том, что он не умел соизмерять свою собственную силу. Время от времени он наносил своим противникам страшные травмы, даже во время обычных тренировочных боев. Результатом были сломанные носы, разбитые челюсти и масса всякого другого, совершенно необязательного. Они просто не могли держать его в клубе.

– Хоть и мог боксировать, а все же не получалось, – сказала Малин.

– Именно. Но непосредственная причина его удаления была чисто медицинская.

– Что же это такое?

– Этому парню было невозможно причинить боль. Сколько бы ему ни доставалось в ринге, он только отряхивался и снова лез в бой. Оказалось, что у него редчайшая болезнь, называется congenital analgesia.

– Congenital… что?