– Вам точно не налить перед уходом, шеф?

Мёллер встал. В двери он обернулся:

– Ты не представляешь, как мне больно видеть тебя таким, Харри. Ракель и эта работа – вот и все, что у тебя было. Сначала ты не сумел удержать Ракель. А теперь – работу.

«Я потерял и то и другое четыре недели назад», – подумал Харри, и эта мысль набатом отдалась в его голове.

– Мне действительно больно, Харри. – И дверь за Мёллером закрылась.

Сорок пять минут спустя Харри уже спал в кресле. Да, гости к нему пришли. Но не три дамы, а начкрим.

Четыре недели и три дня назад начальник криминальной полиции сам предложил устроить встречу в «Боксере», приюте блаженных бражников. Под самым носом Полицейского управления и в двух шагах от грязных задних дворов со сточными канавами. Только он сам, Харри и Рой Квинсвик. Объяснив это тем, что, покуда не принято никакого решения, действовать лучше по возможности неофициально, чтобы у него всегда был путь к отступлению.

О таком пути для Харри он не говорил.

Харри опоздал в «Боксер» на четверть часа. Начкрим сидел за одним из дальних столиков с бокалом пива. Когда Харри подсел к нему, он кожей почувствовал его тяжелый взгляд. Глубоко посаженные голубые глаза сверкали по обе стороны от узкой аристократической переносицы. У начальника были густые седые волосы, прямая осанка и поджарая фигура – насколько позволял возраст. В общем, он был из особой породы шестидесятилетних стариков – сложно поверить в то, что они когда-нибудь будут выглядеть по-настоящему старыми. В убойном отделе его называли Президентом, не только из-за овального кабинета, но и потому, что разговаривал он как глава государства, особенно в официальной обстановке. Но сейчас обстановка была «по возможности неофициальной». Начальник криминальной полиции открыл безгубый рот и спросил:

– Вы один?

Харри заказал официанту минеральную воду «Фаррис», взял со стола меню, изучил первую страницу и как можно беззаботнее бросил:

– Он передумал.

– Ваш свидетель передумал?

– Да.

Начкрим медленно тянул пиво из бокала.

– Он был готов выступать свидетелем в течение пяти месяцев, – добавил Харри. – Мы с ним говорили еще позавчера. Как вы думаете, свиные рульки тут ничего?

– Что он сказал?

– Мы договорились, что сегодня я заберу его после службы в Филадельфийском приходе. А когда я туда пришел, он сказал, что передумал. Он понял: в машине со Сверре Ульсеном сидел все-таки не Том Волер.

Собеседник посмотрел на Харри. Потом резким движением вскинул левую руку и взглянул на часы, что, как понял Харри, означало завершение встречи.

– Тогда нам остается только предполагать, кого именно видел в машине ваш свидетель. Что скажете, Холе?

Харри сглотнул, посмотрел на меню:

– Рульки. Пожалуй, все же свиные рульки.

– Извините, мне пора. Запишите на мой счет.

Харри выдавил смешок:

– Вы очень любезны, шеф. Не буду лукавить, у меня было неприятное предчувствие, что мне грозит остаться тут наедине с меню.

Начкрим нахмурился и с раздражением в голосе ответил: