– Господин генерал армии, – аккуратно начал я формулировать свою мысль, – возглавляемая вами комиссия имела возможность убедиться, что Оружейная компания Лавровых способна предложить нашим вооруженным силам действительно прорывные технологии. Однако, на их разработку и, главное, доведение до практических результатов и действующих образцов требуются значительные средства. Мы не просим финансирования наших исследований у государства. Мы частная компания, и я понимаю, что средства на эти цели нам никто не выделит, но я все же надеюсь, что аванс по данному контракту министерство сочтет возможным увеличить. Это позволит нам к окончанию выполнения работ по госзаказу представить вашей комиссии еще одну-две наших разработки, столь же прорывных, как и новый комплекс РЭБ.

– Я предполагал, что речь об этом зайдет, – кивнул генерал, – и это еще одна причина, по которой я пригласил сегодня на нашу встречу профессора Алатаса. Сейчас, господа, я оставлю вас примерно на час, у меня назначена еще одна встреча. За это время, господин Лавров, вам нужно убедить уважаемого профессора в том, что ваши новые разработки действительно могут быть интересны министерству обороны. Только от вас зависит, какой размер аванса в итоге будет указан в контракте. Пойдемте, господа, мой помощник проводит вас в кабинет, где вам будет удобно.

Индонезийский профессор оказался весьма увлеченным человеком. Физика плазмы, являвшаяся его основной специализацией, требовала обширных знаний в смежных областях, и профессор этими знаниями обладал, и даже более, чем.

Я, естественно, не стал раскрывать профессору в погонах всех карт, но поделился с ним основами наших, а, вернее, моих, из прошлой жизни, наработок. Я рассказал о планах создания новых сканеров и средств связи и о принципах, на которых эти разработки строятся, намекнув, что уровень, на который мы планируем вывести наши устройства, позволит преодолеть перекос, сложившийся сейчас и у нас, и у кваргов, в сторону преобладания средств радиоэлектронной борьбы над средствами связи. В моей прошлой истории такой период тоже имел место, и я знал, как именно эту проблему в итоге решили.

Час прошел незаметно, и вежливый помощник Баррингтона вновь пригласил нас в кабинет генерала.

– Ну-с, профессор, что вы скажете о планах господина Лаврова? – заинтересованно спросил Баррингтон. Выглядел генерал бодрым и энергичным. Видимо, состоявшаяся встреча не испортила ему настроения.

– Знаете, Винсент, – задумчиво ответил профессор, назвав генерала по имени и, тем самым, напрочь поправ все уставы, но генерал никак не отреагировал, видимо, хорошо зная, какой из индонезийца на самом деле военный, – если бы вопрос о выделении денег этому молодому человеку решал я, он бы получил все, что просит, а я бы еще каждый вечер звонил ему и спрашивал, не требуется ли ему добавки.

– И это я слышу от вас, Супарман? – Баррингтон выглядел обманутым в лучших ожиданиях, – да из вас же обычно клещами лишней копейки не вытащишь, я потому вас и привлек к этому делу. Я был уверен, что при вашем участии ни один рубль из бюджета не будет потрачен зря. А тут такое! Добавки ему…

– Винсент, – негромко ответил профессор, – господин Лавров предлагает нам не просто новые технические устройства или еще одну замечательную пушку. То, что он в состоянии сделать, даст нам возможность реально приблизить победу, а если вспомнить о положении на фронтах, то, даже не приблизить, а, в принципе сделать ее возможной.

– Все так серьезно? – генерал выглядел озадаченным.

– Более чем.

– Ну что ж, господин Лавров, я не ожидал такого поворота нашей беседы. Мне необходимо подумать и согласовать в министерстве все детали. О решении вас известят завтра в течение дня.

Аванс мы получили в размере девяноста процентов от суммы контракта. Я о таком боялся даже мечтать. Видимо, профессор Алатас и генерал Баррингтон смогли найти правильные слова для обоснования этого решения.

***