Война солнца - А. Дж. Риддл (2019)

Время кажется бесконечным, вид впереди всегда один и тот же, как будто я смотрю на неподвижное изображение тускло освещенной трубы.

Между нашими с Григорием костюмами установлена связь, но у нас нет возможности общаться с Оскаром.

– Я чувствую себя, как рыба, которую тянут из воды, – говорит Григорий.

Я смеюсь, и это помогает моим нервам немного успокоиться.

Наконец я вижу впереди слабый свет. Через несколько секунд труба открывается в обширное пространство водоносного горизонта.

Я сразу бросаю взгляд наверх: на фоне темного скалистого купола сияют несколько маленьких отверстий белого света. Это напоминает мне, как бывает, когда ночью смотришь на звезды.

Фонарики наших шлемов прорезают воду, которая усеяна частицами грунта и пылью, словно облако, плавающее в пространстве. Удар астероида и здесь оставил свой след.

Мы плывем к верхней границе водоносного горизонта и следуем за Оскаром. Наконец он поднимается в большую расщелину, которая снизу выглядела намного меньше.

Я осторожно поднимаю руку, цепляясь за край скалистого отверстия, и пытаюсь вытащить себя из воды. Мокрый костюм для меня слишком тяжел. Это новая модель, современная, но она просто не была создана для гравитации Земли. Оскар хватает меня за плечо и тянет, стараясь не повредить костюм. Я с усилием отталкиваюсь, нащупав ногой скалистый выступ и чувствуя, как горят мышцы ног. Стряхнув воду, я без сил опускаюсь на землю и сижу там, тяжело дыша, сняв шлем и вдыхая влажный воздух.

Оскар помогает Григорию вылезти из воды, и мы поочередно снимаем костюмы и кладем их на уступ. Мы никак не могли бы пролезть через каменистый перевал, таща их на себе, и, к тому же, вероятнее всего, они зацепились бы и порвались. Лучше оставить их здесь.

Оскар открывает сумку и вручает каждому из нас светодиодный светильник и ремень, который мы привязываем к веревке, соединяющейся с ним. Проход на поверхность будет извилистым, и хотя я ожидаю, что будут некоторые уступы, я все же поручил Оскару принести веревку на случай, если один из нас поскользнется. Камень сырой, а я не опытный альпинист. Я сомневаюсь, что Григорий тоже. Это должно быть интересно.

Сначала мы поднимаемся медленно, Оскар проверяет рукой каждую точку опоры, часто направляя на нас фонарь, чтобы узнать, все ли у нас в порядке. Мои пальцы быстро становятся мокрыми и начинают болеть. Жаль, я не попросил Оскара взять перчатки. Подобно ребенку в отпуске, я хочу кричать «Ну сколько еще?» Но я молча продолжаю карабкаться, ползти и ползти, иногда кашляя, когда на меня опускается облако пыли.

Оскар останавливается дважды, чтобы дать нам отдохнуть.

– Я скучаю по тому ощущению рыбы на крючке, – говорит Григорий.

– Я скучаю по лифту, – отвечаю я.

Вверху луч света в проход под углом, как бы говоря: «Еще чуть-чуть дальше». Это, и мысль об Эмме и Элли, находящихся глубоко подо мной в толще земли, дает энергию, которой я и должен пользоваться.

Интересно, как далеко я ушел из Цитадели. Я смотрю на часы на моем телефоне. Почти семичасовое путешествие на поверхность оказалось намного сложнее, чем я себе представлял, и заняло куда больше времени. Я должен был знать, что Оскар преуменьшает. Для него это ничего не значит. Даже если бы мы могли получить достаточно скафандров, таким способом эвакуировать всех из Цитадели нереально.

Мои мысли движутся к Эмме. Она, должно быть, очень обеспокоена. Я подумал, что проверю маршрут, увижу кратер от столкновения с метеоритом и вернусь, пока она еще не проснулась. Но сейчас она, без сомнения, проснулась и не будет рада, что я не рассказал ей о своем плане.

Мы делаем последний рывок, и к тому времени, когда солнечный свет проникает сквозь отверстие наверху, мои руки ощущаются как лапша. Оскар протягивает руку в проход, хватает меня и тянет меня одним быстрым движением.