– Почему?

– Потому что так издавна заведено.

Маркус снова потрогал шрам, он всегда так делал, когда волновался.

Клементе наклонился к нему, поймал его взгляд:

– Это ради твоей безопасности.

– Ради их безопасности, ты хочешь сказать.

– И это, если угодно, тоже.

– Я могу создать неудобство. Этого допустить нельзя, правда?

Сарказм Маркуса Клементе не рассердил.

– Какая у тебя проблема?

– Я не существую.

Голос его сорвался, в нем прозвучала боль.

– Тот факт, что только я знаю тебя в лицо, предоставляет тебе свободу. Неужели ты не понимаешь? Они знают тебя только по имени, а в остальном полагаются на меня. Таким образом, твои полномочия безграничны. Раз они не знают, кто ты, то и не могут тебе помешать.

– Зачем это нужно? – вскинулся Маркус.

– Зло, которое мы преследуем, может пробраться даже в их сердца, вот зачем. Если все прочие меры не приведут ни к чему, если ни одна из преград не устоит, кто-то должен оставаться на страже. Ты – последняя линия обороны.

Во взгляде Маркуса сверкнул вызов.

– Ответь мне на один вопрос… Есть еще такие, как я?

После короткого молчания Клементе решился:

– Я не знаю. Не могу этого знать.

– Лучше бы ты оставил меня в той больнице…

– Не говори так, Маркус. Не разочаровывай меня.

Маркус поглядел на улицу. Дождь на время перестал, и редкие прохожие, покинув ненадежные укрытия, разбегались по своим делам. У него накопилось еще много вопросов к Клементе. Были вещи, которые напрямую его касались и о которых он теперь ничего не знал. Человек, сидевший напротив, представлял собой его единственную связь с миром. Более того, Клементе и представлял собой весь его мир. Маркус никогда ни с кем не говорил, у него не было друзей. Но ему было известно такое, о чем лучше бы ничего и не знать. О людях, о том, какое зло способны они совершить. Нечто столь ужасное, что всякое доверие пошатнется, любое сердце навсегда окажется зараженным. Он смотрел, как люди вокруг живут без этого груза, и завидовал им. Клементе спас его. Но, спасши, внедрил его в мир теней.

– Почему именно я? – спросил он, продолжая глядеть в сторону.

Клементе улыбнулся:

– Собаки не различают цветов. – Эту фразочку он часто повторял. – Ну что, ты со мной?

Маркус повернулся к своему единственному другу:

– Да, я с тобой.

Больше не говоря ни слова, Клементе пошарил в плаще, висевшем на спинке стула. Вытащил бумажный конверт, положил на стол и подтолкнул к Маркусу. Тот взял его и с аккуратностью, какой отличалось каждое его движение, открыл.

Внутри находились три фотографии.

Первая изображала компанию молодежи во время вечеринки на пляже. На переднем плане две девушки в купальных костюмах чокались бутылками пива перед костром. На второй фотографии предстала только одна из них: волосы стянуты в хвост, очки с толстыми стеклами; улыбаясь, она показывала на вздымающийся за ее спиной Дворец итальянской цивилизации, знаковое здание эпохи неоклассицизма, расположенное в квартале Всемирной выставки (ЭУР).[2] На третьей фотографии та же девушка обнимала мужчину и женщину, очевидно родителей.

– Кто это? – спросил Маркус.

– Ее зовут Лара. Двадцать три года. Учится в Риме, приезжая. Факультет архитектуры, четвертый курс.

– Что с ней случилось?

– В этом-то и проблема: никто не знает. Она исчезла почти месяц назад.