Елене Полегенько, которая с самого начала рядом.

Caritas omnia credit.

Любовь всему верит.

Пролог. Боль

Ночью на крыше был только один хозяин – северный ветер. Он дул так, что, казалось, замерзают даже кости. Пронизывал насквозь и нес с собой гнев и тоску – в каждом своем порыве.

С ненавистью ветер бил в спину высокого парня, стоящего с телефоном в руках на самом краю крыши. Трепал его темные волосы. Пробирался под одежду. И пытался столкнуть вниз – раз за разом, несмотря на молчаливое осуждение стылых звезд, рассыпавшихся по темному небу.

Но парню не было дела до ветра и холода. Он не замечал звезд. И не слышал сумасшедшего стука собственного сердца.

В самом конце ничего этого не замечают.

Глядя на пылающий огнями осенний город, он записывал голосовое сообщение на телефон, почти касаясь его корпуса потрескавшимися губами.

– Это последний раз, когда ты меня услышишь, и я хочу, чтобы ты не сохраняла эту запись, а сразу удалила ее. Вторая моя просьба – запомни мой голос и мои слова. Запомни меня таким, каким я был в наши лучшие моменты.

Он судорожно вздохнул, замолчал на несколько секунд и хрипло продолжил:

– Знаешь, я ведь никогда не верил в любовь. Это казалось мне полным бредом. Так, выдумка для идиотов, которым не во что верить. Я был уверен, что любовь – это эгоизм. Что люди считают, будто влюблены, всего лишь находя в других то, что им нравится, или то, чего им не хватает. Я точно знал – мы любим себя и свое отражение в тех, кого выбираем. А любовь… То, что называют любовью, – всего лишь химическая реакция мозга. Если бы еще полгода назад кто-то сказал мне, что я влюблюсь, я бы решил, что этот человек не в себе. Но когда я встретил тебя, всё изменилось. Как это произошло? За одно мгновение, за несколько дней или месяц? Не знаю. Правда, не знаю. Когда я увидел тебя впервые – помнишь, на Дне рождения друга? – то понял: что-то в ней есть. А потом понял – в ней есть всё, что я искал раньше. И нет ничего из того, что мне бы не нравилось… Знаешь, чувствую себя как на исповеди, хотя никогда там не был. Хочется закурить, но ничего с собой нет – ты же просила бросить.

Новый порыв ветра с такой силой толкнул его в спину, что он оступился. Но это его совсем не испугало – страха теперь не было. Его перемололо в муку из усталости и сожалений. Осталось лишь развеять его по ветру.

– Что это? Страсть? Привычка? Зависимость? Я долго не мог понять, что чувствую к тебе, – продолжал стоящий на краю крыши парень. – Понял, что это любовь, в тот вечер, когда заснул, а ты накрыла меня одеялом, села рядом и положила голову мне на плечо. Ты думала, что я сплю, но я всего лишь закрыл глаза. А когда заснула ты, взял тебя на руки и унес в спальню. Ты спала, а я сидел рядом и наблюдал за тобой. Во сне ты особенно красива, Роза. Красива и беззащитна. А я слишком сильно тебя люблю, чтобы позволить обидеть.

Должно быть, эту любовь нам подарил дьявол. Я сяду на звездный корабль и отправлюсь к нему, чтобы защитить тебя. – Его темные глаза блестели – наверное, от слез, но голос стал решительным.

– Если делать выбор между мной и тобой, я выберу тебя. Почему? Потому что я люблю тебя. В конце концов, все звезды внутри нас. Твоя звезда сияла ярче других, и я хочу сказать тебе спасибо за это. Кажется… кажется, мой корабль уже подошел. Мне пора. Ни о чем не жалей и будь счастлива за двоих.

Он закончил запись и сунул телефон в карман.

Последняя улыбка небу.

Короткий выдох.

Еще один шаг вперед.

Прыжок на парапет.

Вдох.

Маленький шаг вперед.

Еще один.

Выдох.

До бездны осталось всего мгновение. Кроссовки выступают за край. В горле сухо.

В ту секунду, когда он был готов прыгнуть, пришло новое сообщение.

В самом конце хочется остановиться.

Оттягивая момент неизбежности, дрожащей рукой он вытащил второй телефон, обычный.