За себя-то хранитель особо не волновался, потому что знал как излечить себя внутренними резервами тела, а справиться с любопытством остальных просто не смог, как и не успел перехватить управление сознанием, вот как мы сейчас. Этот упёртый начальник просто лишил его сознания.

А я-то всё гадал, как хранитель умудрился упустить момент заражения и не остановил его?

Пока Энерис лежал без сознания магическое заражение захватило весь организм и справиться с ним стало тяжелее. Человеческое тело такое уязвимое без должного контроля.

— Получается. эпидемия началась из-за того, что археологи залезли в саркофаг и открыли чашу с кристаллом? — спросил Крис.

— Да. Сработала биомагическая составляющая защиты кристалла.

Вот теперь почти все кусочки мозаики укладываются в стройную картину. Осталось понять, что случилось с твоей невестой, и найти того, в ком сейчас присутствует сознание хранителя, и почему он не спешит в свой кристалл.

Трис снова обратился к археологу:

— Вы кому-то сообщили об случившемся? О том, что эпидемия связана с содержимым саркофага?

— Нет. Сами понимаете, хвастаться тем, что по неосторожности выпустили заразу и стали причиной стольких смертей, ни у кого желания не возникло. Да и теперь я могу говорить только про себя, потому что остальные ничего уже рассказать не могут.

— Почему?

— Потому что из экспедиции выжил лишь я. Любопытство и амбиции начальника экспедиции оказались смертельными для всех членов эеспедиции. После выздоровления мне пришлось написать гору бумаг с отчётами и объяснениями, и меня отпустили домой. Похоже, решили, что мы случайно разворошили в пещере какой-то древний могильник. Только это не так.

— Не могильник, а что?

— Там не было захоронений или могил. Эта пещера скорее похожа на хранилище. Там было сухо. Стены были оплавлены и будто бы плёнкой покрыты. Там даже пыли почти не было.

Чашу мы поставили обратно и крышку саркофага задвинули ещё той ночью. А с утра у нас началась… борьба за жизнь. Уже не до пещеры стало. Потом, говорят, вход вообще засыпали.

А о дополнительном проходе я в отчётах не упоминал.

Трис задал ещё несколько уточняющих вопросов, потом на всякий случай спросил об Эсми, затем привёл археолога в чувство и задал ему пару дежурных вопросов об раскопках, чтобы оправдать своё появление у него в доме.

Конечно, ни о каких конфликтах и тайном открытии саркофага археолог в обычном состоянии не стал упоминать, хотя и нарисовал защитную руну на саркофаге.

Трис сделал вид, что это очень важно, и что руна чрезвычайно его заинтересовала.

На этом он и покинул дом Эльта Драгора.

— Ну что, можешь забирать тело, — сказал Тресар, когда спустился с крыльца.

Приближались сумерки. Солнце уже садилось, и его было не видно из-за заборов и палисадников, только длинные чёткие тени улеглись на дороге.

Крис, который в этот момент глазами Триса разглядывал темнеющее небо с уже помаргивающими кое-где звёздочками, сразу после этих слов ощутил, что к нему вернулось управление ногами и руками. Теперь он сам решал куда идти и на что смотреть.

Крис медленно прогулочным шагом пошёл по чистой аккуратной улочке.

Жара спала. Вот так идти, не торопясь, чувствуя, что тело тебе подчиняется, было очень приятно.

— Надеюсь, ты уже отошёл от своей обиды на меня за прогулку с Ольтой? — спросил Тресар. — Согласись, я ни в чём не нарушил наших договорённостей. Не было запрета на ухаживание за ней.

— Ну да, — пробурчал Крис вслух, — и на поцелуи. Она тебе так понравилась?

— Да, очень понравилась.

— Чем? Ты же хранитель! Видел тысячи людей да и сам не человек! Наверное, у тебя другие представления о красоте и интеллекте.