Порог - Сергей Лукьяненко (2019)

— Что я? — Криди уставился на нее янтарными узкими глазами. — Ты пришла подготовить волновод к продувке, и, как я вижу, он готов. Я даже был настолько придирчив, что забрался в него и прополз насквозь. Я ведь славлюсь своей недоверчивостью. Давай наряд, я подпишу.

— Криди… — Анге смотрела ему в глаза. Сейчас, когда она сидела на корточках, а Криди стоял на задних лапах, они были почти одного роста. — Но… у нас так не принято.

Криди возмущенно заурчал:

— Вы странные, странные существа. Вы наказываете друг друга за ошибки, которые были исправлены и не имели последствий. Наш вид так не поступает. Если нет последствий, то нет и ошибки.

— Но ты рисковал.

— Я все равно хотел проверить волновод. — Криди протянул переднюю лапу, положил ей на плечо. — Ты хороший техник. Если меня назначат главой ремонтной группы, я потребую тебя в помощники.

Анге кивнула, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы.

— Ты же завтра проголосуешь за меня? — небрежно поинтересовался Криди.

Анге на миг остолбенела, потом невольно рассмеялась:

— Никогда я вас не пойму, кисы… Да, проголосую.

— Что понимать-то? — Криди усмехнулся, стегнув по палубе хвостом. — Вы стайные. Мы одиночки.

— Вам проще.

На миг глаза Криди вдруг расширились, взгляд стал жестче.

— Нет, человеческая женщина. Не скажи.

* * *

Теодор Сквад был удивительно собранным и целеустремленным для своего возраста. В шестнадцать лет даже кадеты астроколледжа в большей степени дети, чем астронавты.

Теодор свою жизнь четко распланировал еще с шести лет — и не отклонялся от планов ни на шаг. Минимальным возрастом, в котором кадет теоретически мог рассчитывать на участие в межзвездной экспедиции, было шестнадцать лет. Разумеется, в случае прекрасной физической формы, блистательной учебы и совершенно недетской организованности.

Шестилетний Тедди, единственный родной сын преуспевающей триадной семьи техасских фермеров, сидел в домике на дереве и сосредоточенно смотрел в книжку. Был жаркий безветренный день. Домик у Тедди был фиговый, то, что в России называют «из соплей и палок»; единственными, кого домик выдерживал, были Тедди и его пятилетняя сестренка, но зато он построил его сам, не позволив отцам вбить хотя бы один гвоздь.

— Тедди! — позвала из дома мать. Тедди слышал ее голос, но ничего не ответил. Мать знала, где он, отвечать было лишней тратой времени. Надо было принять решение.

Маленький Тедди посмотрел в безоблачное, белесое от жары небо. Сверкающая паутина Космосити как раз сейчас проплывала над головой. Звездный порт сиял в центре паутины, будто паук в своих сетях. Но Космосити — ерунда. До него немногим больше тысячи километров.

Настоящий космос ужасно далеко, до него световые годы, парсеки и мегапарсеки. Там скользили огромные корабли Халл, шныряли таинственные зонды Ауран, перемещались из точки в точку корабли Ракс. Там жили тысячи и миллионы удивительных инопланетян. До этого космоса было десять лет жизни. И ни днем больше — Тедди решил это твердо.

Тедди скомкал книжку и засунул ее в кармашек шорт. Сейчас придется объяснять матери, что осенью он уедет учиться в астроколледж. Потом спорить с отцами — их убедить будет труднее. Но Тедди был уверен, что справится…

Он и справился. Он прошел первый этап обучения и добился редчайшей награды для шестнадцатилетнего кадета — полной практики на не учебном космическом корабле. Красавец «Техас» — пассажирский большетоннажный корабль — шел в рейс на Халл-3 с заходом на восемь обитаемых планет. Полгода в космосе. «Техас» часто использовали для прохождения курсантами выпускной практики — уж слишком показательным был маршрут.

В шестнадцать лет Тедди рассчитывал оказаться в настоящем космосе.

И все это сейчас полетело к чертям.

— К чертям! — выругался Тедди и мысленно укорил себя за ругань. Его родители были очень набожными, и такие слова из уст сына их бы неизбежно расстроили.