Тайная война - Андрей Булычев (2021)

28 августа турецкие представители покинули Фокшанский конгресс, выставив причиной отъезд представителя императрицы графа Орлова. На самом же деле они получили сведенья, что в Швеции король Густав III произвёл переворот, в результате которого к власти пришла агрессивно настроенная против России группировка. Шведы хотели реванша за все свои поражения в войнах 18-го века и активно готовились к новым.

Помимо этого, серьёзно обострилась обстановка в Речи Посполитой, так как Станислав Понятовский вдруг отказался собрать сейм для санкционирования польского раздела.

Все эти вопросы опять предстояло решать русским штыком, а тут ещё и на юге не было окончательного выхода из имеющихся многочисленных противоречий. К продолжению войны Блистательную Порту активно подстрекала Франция, ей она, как и другим европейским державам, была только лишь на руку.

Екатерина была настроена воинственно и писала Вольтеру, с кем была в приятельских отношениях: «Я скоро начну с Мустафою новую переписку пушечными залпами, так как ему угодно было приказать своим уполномоченным расторгнуть фокшанский конгресс, и перемирие заканчивается сегодня».

Шло время. Обещанной военной помощи для Турции от австрийцев не было, шведы были заняты своими внутренними дрязгами, а Польшу, словно рождественского гуся, готовили к разделу. Русские были готовы начать боевые действия на юге. Немного поразмыслив, великий визирь отправил в сентябре письмо Румянцеву, в котором он предлагал возобновить переговоры в Бухаресте и продолжить перемирие ещё на шесть месяцев.

Это странное и непонятное для русских войск топтание на месте снова затягивалось. Всё время до весны 1773 года они находились по местам зимнего квартирования.

Особая егерская команда опять обосновалась на своих старых квартирах и получила небольшую передышку. В конце сентября 1772 года Егоров был вызван в главный штаб. Барон фон Оффенбер имел вид сконфуженный:

– Алексей, сегодня утром с курьерами пришла почта из России, у меня для тебя две новости, одна хорошая, а вот другая… прости, поручик, но, похоже, я опять выступаю перед тобой плохим вестником. С какой мне лучше начать?

– С плохой, Ваше высокоблагородие, – Лёшка выдохнул, приготовившись принять очередной удар судьбы.

– Вот выписка из уездной канцелярии города Козельска и письмо от местного предводителя дворянства Требухова, а также пакет с документами на вступление тебя во владетельные права родового имения. Мужайся, Алексей, по России прокатилось страшное чумное поветрие, его жертвами стали и твои близкие. Мои тебе искренние соболезнования, – и Генрих Фридрихович, сочувствуя, положил на плечо Лёшки свою руку. – Ты присаживайся вот, посиди немного, помолчи.

– Да я в порядке, господин полковник, – каким-то бесцветным голосом ответил Егоров. – Привык я уже на войне к дурным вестям.