– Ваше превосходительство, думаю, что командующий войсками айгуньского амбаня генерал Чжан и его начальник штаба Джуй начали передислокацию подразделений с целью усиления айгуньской группировки и укрепления обороны пути на Мерген[1], – выпалил я, вскочив из-за стола и вытянувшись во фрунт.

– Садитесь, Тимофей Васильевич, не надо вскакивать, когда к вам обращаются. Докладывайте, не вставайте, – прервал меня Грибский. Дождавшись, когда я сяду на место, спросил: – Почему вы так думаете?

– Ваше превосходительство, предполагаю, что китайское командование уже получило подробную информацию о том, какие силы собраны в Благовещенске и сколько войск должно подойти в ближайшее время. Взять сейчас Благовещенск они уже не смогут, опоздали, поэтому им необходимо укрепить оборону на основном стратегическом направлении.

– Откуда такие сведения? – перебил меня уже генерал Суботич.

– Ваше превосходительство, я в Благовещенске нахожусь чуть больше двух недель, но, благодаря соседским отношениям казаков и китайцев с той стороны и полученным в результате этого сведениям, смог быстро составить картину о вооружении и личном составе пикетов противника на том берегу. Благодаря этому с девятого по тринадцатое июля казаками запасного разряда были уничтожены все китайские посты по Амуру от станицы Албазина до станицы Раде. Но информация идёт и на ту сторону. Реку перекрыть практически невозможно, поэтому считаю, что генералу Чжану известна информация о наших силах.

– Деан Иванович, – вмешался в разговор губернатор, – господин капитан знает, о чём говорит. В своё время он хорошо погонял хунхузов, как на нашем, так и на китайском берегу. Свой орден Станислава второй степени он получил за разгром зимой девяносто пятого двух крупных банд этих разбойников. Одна, в количестве более трехсот человек, шла как раз на Верхнеблаговещенскую станицу. А Тимофей Васильевич информацию об этой банде получил заранее. Сам в Сахалян, переодевшись, не раз ходил, благо и китайским языком, и маньчжурским диалектом владеет. Я правильно рассказываю?

– Так точно, ваше превосходительство, – несколько ошеломлённый этими словами, ответил я.

– Не удивляйтесь, господин капитан, мне об этом наш полицмейстер Батаревич поведал. Из-за этих способностей и возможностей я и пригласил вас на это совещание, Тимофей Васильевич. Необходимо провести разведку сил противника в районе Сахаляна, господин капитан. По предварительным планам нам необходимо будет разбить вооруженные силы айгуньского амбаня сначала в Сахаляне, потом в Айгуне, а затем взять Мерген с дальнейшим захватом Цицикара. Поход на город Гирин будет зависеть от того, как пройдёт рейд на Харбин из Хабаровска. Такая предварительная диспозиция генерал-губернатора Гродекова по боевым действиям в Маньчжурии.

Я встал из-за стола и, приняв стойку смирно, произнёс:

– Ваше превосходительство, я готов возглавить отряд для разведки. Когда выступать?

Вот так и получил под своё командование шестьдесят с лишним казаков. Сначала хотел пойти в разведку только со своими братами. Но Грибский такую идею зарубил на корню, сказав, что если на нас в случае обнаружения навалится большой отряд китайских войск, то мы не сможем уйти. Пришлось согласиться. В состав отряда вошли по двадцать казаков от третьей, четвертой и пятой сотен Амурского казачьего полка, чтобы никому обидно не было. От третьей сотни из офицеров пошёл хорунжий Казанов, от четвертой и пятой – их сотники Вондаловский и Резунов соответственно. Ну и хорунжий Селивёрстов. Ромка мне заявил, что если я его не возьму, то я ему больше не брат.

Лежу сейчас в полной темноте на берегу Амура чуть выше острова Лохматый и пытаюсь хоть что-то рассмотреть на противоположном берегу. Где-то минут двадцать назад через Амур на двух лодках ушли браты под командованием Ромки. Их задача – выяснить, что нас ждёт на том берегу, и обеспечить переправу, тихо вырезав китайский пикет, если он есть.