Мекленбургская принцесса - Иван Оченков (2019)

– Пусть так. Но я устал скрываться. К тому же здесь она!

– Кто – она, принцесса?

– Дьявол вас раздери, Бопре, и вашу принцессу вместе с вами! Я говорю о Регине Аделаиде…

– А кто это?

– Моя невеста.

– Невеста?

– Да, черт возьми! Мало того, что этот проклятый Странник украл ее у меня, так он еще и отдал ее своему приближенному…

– O-ла-ла! – хохотнул француз. – Да он просто…

– Осторожнее, сударь. Мне не так уж сильно нравится ваше общество, чтобы я терпеливо переносил подобные шуточки!

– Нет ничего проще, заплатите мне все, что причитается, и я больше не потревожу вашу милость своим видом!

– Я заплачу – только когда эта проклятая девчонка будет в моих руках!

– Она была в ваших руках, граф! И не моя вина в том, что вы и ваши люди не сумели удержать ее с матерью. Удивляюсь, как они вообще не перерезали ночью всю вашу банду?

Люди любят героев, так уж они устроены. Им нравятся рассказы об их приключениях, им лестно думать, что рядом с ними живут или жили столь выдающиеся личности, и они искренне гордятся тем, что прикоснулись к их славе. Особенно если эти герои совершают свои подвиги где-нибудь далеко. В самом деле, какая корысть, если поверженный дракон, находясь на последнем издыхании, дыхнул огнем – и у вас овин сгорел! Или же, к примеру, что за радость в поимке разбойников, если перед тем их шайка пару лет в ваших местах бесчинствовала?

В этом смысле герцог Иоганн Альбрехт был просто образцовым героем. Все свои выдающиеся деяния он совершал далеко от родных мест, и его подданные не уставали благодарить Всевышнего за то, что тот, в неизбывной своей милости, услал неугомонного герцога-странника как можно дальше от тихого и спокойного Мекленбурга, и заодно молились, чтобы их господин оставался там как можно дольше.

А вот предстоящий отъезд герцогини Катарины с наследником Карлом Густавом население скорее огорчил. Шведскую принцессу, волею судьбы ставшую их повелительницей, люди искренне любили. Во-первых, она жила хотя и с приличествующей ее положению и происхождению роскошью, однако же никогда не переходила грани и не требовала для себя и своих детей паче положенного. Во-вторых, своими амтами она управляла с должной рачительностью и заботой. Ну и в-третьих, она была доброй и милостивой госпожой, никогда не забывавшей о простом народе и его чаяниях.

Что уж там говорить, Мекленбург процветал под ее мудрым правлением, и жителям вовсе не хотелось, чтобы их герцогиня куда-то отправлялась. Но делать нечего, раз уж супруг потребовал, чтобы она уехала к нему в Москву, значит, так тому и быть. А то ведь он может, чего доброго, сам приехать и совершить какой-нибудь подвиг во славу своего правления, а им потом расхлебывай.

Наверное, именно поэтому Катарину перед отъездом все время осаждали депутации ее подданных. Одни хотели засвидетельствовать свое почтение, другие сделать подарок, а третьи что-нибудь выпросить напоследок. Льготу там, или еще какую милость. Страждущих было столько, что пожелай герцогиня принять их всех сразу, это заняло бы несколько дней без перерывов на сон и пищу.

Однако же когда митрополит Филарет испросил у ее высочества аудиенцию, его приняли незамедлительно. Все-таки не последний человек в русском царстве. Вообще-то, он и так жил при дворе и постоянно виделся с государыней и мог бы все порешать келейно, но тут речь шла о важных делах, а потому и делать надо было все официально. В присутствии высших вельмож и отцов города Ростока, которых здесь называли «Советом шестнадцати».

– Всемилостивейшая государыня! – трубно провозгласил он, так что все присутствующие сразу же прислушались. – Ведомо мне стало, что юноши, присланные из России для учения в здешнем университете, терпят всякую нужду и оттого в учении не преуспели! Молю тебя, не откажи в милости к верноподданным своего царственного супруга. Не дай пропасть отрокам, чающим знаний, в невежестве.