Живое - Марина Суржевская (2021)

Я нахмурилась, но Верховный даже не подумал извиниться за резкость. Острый взгляд стал стылым, словно Взморье, и таким же губительным. Я ощутила холодок, пробежавший по спине. Не стоит забывать, кому я вру. Этот человек не просто каратель, он Верховный Двериндариума. И я даже думать боюсь о его возможностях.

К счастью, среди них, очевидно, нет умения читать лживые мысли самозванок!

Так что я глубоко вздохнула и продолжила. Когда я вспоминала битву эфрима и Кристиана, голос дрожал и прерывался, даже изображать не пришлось. Мне и сейчас было жутко думать о той бойне. А еще страшнее — о том, с кем сражался мой мнимый «брат». Страх снова сдавил горло, и я запнулась, закрыла глаза, не в силах совладать с паникой.

Февр Квин недовольно вздохнул, но протянул мне стакан с водой.

— Выпейте. Я понимаю, что для вас случившееся большой удар. Но давайте продолжим…

— Никто не говорил о чудовищах, — слабым голосом произнесла я. — Никто не предупреждал!

— Вам говорили об опасности. Дары надо заслужить. Вы знали о риске.

— Но не о чудовищах! — не сдержалась я.

— Такова цена, — жестко оборвал Верховный. — Я понимаю, для вас это выглядит ужасно. Но Двериндариум не зря хранит свои секреты. Дары — сила империи, которая стоит даже жизни!

Я допила воду, опустив ресницы, чтобы скрыть взгляд. Стоит жизни, говорите? Не думаю… Ох, не зря и Ливентия, и Ардена пытались избежать похода за Дверь. Аристократы и богачи не желают таких Даров, не хотят рисковать жизнями — своими и своих детей.

— Все не так плохо, — мрачно произнес февр. — Нападения случаются крайне редко, последнее — несколько лет назад. Вам просто… не повезло. Напавший эфрим был один? Опознаете его?

Он снова засунул руку в карман — и на стол легло с десяток изображений эфримов. Я содрогнулась. С желтых листов скалились и рычали чудовища. Иногда хочется, чтобы работа двериасов была не столь… реалистичной!

Я опознала эфрима сразу же, хотя и пыталась отвести взгляд. Не смогла. Я снова видела рога, крылья, оскаленную пасть. И черные глаза, отливающие рыжиной, которой не было на изображении, но которую видела я.

Врать бессмысленно, Кристиан наверняка узнает чудовище.

— Этот, — прохрипела я и снова схватилась за воду.

Февр Квин заметно помрачнел. Похоже, ответ ему не понравился, хотя какая разница, что за эфрим напал? Но похоже, разница все же была. И не только для меня.

Я заставила себя расцепить пальцы, сжавшие стакан, еще немного — и раздавлю.

— Рассказывайте дальше, — приказал Верховный.

— А это почти все. Зверь ранил Кристиана. Мне пришлось тащить его обратно. А когда мы почти дошли, я внезапно увидела в корнях дерева кольцо. Я споткнулась, дерн откинулся… а там блеснуло. Схватила кольцо и открыла Дверь. Вот и все.

— А эфрим? — подался ко мне Верховный.

— Эфрим? — Я сглотнула. — Когда мы уходили, он остался лежать в траве. Кристиан его убил.

В глазах февра Квина мелькнуло что-то настолько лютое и опасное, что я отшатнулась. Но длилось это лишь миг. Или мне показалось?

Верховный кивнул и даже почти улыбнулся.

— Что ж… Отдыхайте, Иви-Ардена. Завтра повторите свой рассказ Совету. И постарайтесь вспомнить больше подробностей. Благо Двери!

— Благо Двери, — пробормотала я. И вспомнила: — Но февр Квин! Я ведь вынесла Дар! Почему я ничего в себе не чувствую? Ничего нового! Неужели мой Дар — это лишь новый цвет волос и глаз?!

— Возможно, и так. Дары бывают совершенно бесполезными. Отдыхайте. Если у вас появились новые способности, мы их найдем. Чуть позже, Иви-Ардена. Сейчас вам надо набраться сил.

— А Кристиан? Я могу увидеть брата? И вернуться домой?

— Вы покинете лечебницу, как только леди Куартис даст разрешение. А навещать Стита сейчас бесполезно. Он видит наведенный сон и вас не узнает.

И, не прощаясь, Верховный сгреб со стола листы, сунул их в карман и стремительно удалился.