Искушение - Трейси Вульф (2020)

Я хожу по комнате, смутно осознавая, что Джексон подробно объясняет Флинту и Мэйси, что, по мнению Кровопускательницы, мы должны сделать, чтобы выдворить Хадсона из моей головы. Флинт роняет несколько слов о Неубиваемом Звере – а также о Кровопускательнице, – но слушает с большим интересом. И выдвигает кучу предложений.

В кои-то веки никто не обращает внимания на меня, и я вожу рукой по книжным шкафам и оцениваю новую обстановку. И должна сказать, что мне это нравится. Я говорю и о том, что никто не обращает на меня внимания, и о том, как Джексон обставил этот уголок для чтения.

Теперь вместо двух больших кресел здесь стоят одно большое кресло и огромный черный диван, достаточно просторный, чтобы на нем могли растянуться сразу два человека. Есть тут также и новый журнальный столик – похоже, куда более прочный, чем тот, который превратился в щепки, когда Джексон в очередной раз утратил контроль над собой. А в углу, под окном, которое едва не убило меня, когда разлетелось на куски, находится теперь большой стол с четырьмя черными мягкими стульями. Потому что все в башне Джексона, разумеется, окрашено в черный цвет. Как же иначе…

Кроме книг. Книги тут разных цветов, и они по-прежнему повсюду – стоят в книжных шкафах, стопками лежат по углам, на журнальном столике, под большим столом, навалены кучами как попало по всей комнате – и это приводит меня в восторг.

И еще больший восторг я испытываю оттого, что тут полно таких книг, о которых я никогда не слышала, – бок о бок с моими любимыми и с классическими произведениями, которые мне всегда хотелось прочитать. Плюс рисунок Климта, который так поразил меня, когда я была здесь в первый раз, и несколько других запоминающихся картин – так что неудивительно, что это, пожалуй, мое самое любимое место на земле.

Но разве может быть иначе? Ведь здесь находится Джексон.

Я ожидаю, что Хадсон начнет отпускать язвительные замечания по поводу здешней обстановки, но он, как ни странно, молчит, пристально глядя на стоящую на одной из полок Джексона резную фигурку лошади. Эту резьбу нельзя назвать такой уж искусной, но очевидно, что Джексон любит эту лошадку, поскольку ее холка и туловище блестят там, где их касались и терли его пальцы.

Когда я начинаю гадать, что такого интересного в этой лошади, Хадсон засовывает руки в карманы, качает головой и отходит в сторону. Мне кажется, что я слышу, как он бормочет: «Лузер», – но это слово звучит едва различимо, так что я не уверена, в самом деле я его слышала или нет.

Хадсон пребывает в чудном настроении с самого завтрака, но я больше не позволю ему отвлекать мое внимание от дела. Нельзя перекладывать заботу обо мне на Джексона. Надо активизироваться и самой решать свои проблемы.

Джексон вываливает принесенные книги на большой стол, и я беру том, озаглавленный «Горгульи: мифы и беспредел». Не знаю, почему я выбрала именно ее – разве что потому, что сейчас хотела бы устроить небольшой беспредел, – я, Грейс Фостер, самое не склонное к беспределу существо на земле. Открыв книгу, я на секунду – а если честно, то на несколько секунд – невольно предаюсь фантазиям о том, как бы чувствовала себя, если бы отдалась этому желанию. Говорить то, что хочу, вместо того, чтобы всегда выбирать слова, делать то, чего мне хочется, а не то, что, как мне кажется, следует сделать.

Однако сейчас для этого не самое лучшее время. У меня слишком много забот, чтобы просто так потрясать мир. А посему я ложусь на удобный диван Джексона и начинаю читать, все остальные тоже занимают места, чтобы начать работу.

Мэйси берет книгу о магических свойствах горгулий, с ногами забирается в кресло напротив меня и погружается в чтение, грызя «Орео».

А Джексон – Джексон берет второй ноутбук (первый взял Флинт) и садится на другой конец дивана, ища сведения о Неубиваемом Звере.