— Я вот сейчас не поняла, у нас что, на Сатарэне все осталось по-прежнему? То есть как до моего появления?

Император Эррадараса величественно кивнул.

— Ты издеваешься?! — не сдержалась я.

Судя по взгляду Араэдена – он не издевался. Он поставил меня перед фактом.

— Тысяча дохлых гоблинов! — выругалась я.

— Катриона, что ты себе позволяешь?! — возмутилась мама.- Где твое воспитание?

Не знаю где сейчас мое воспитание, но с удовольствием бы узнала где заныкалось душевное равновесие.

— Это мне что, всех оживлять по новой? — я возмущенно смотрела на кесаря. — А Адрасик? Ты обещал сделать меня матерью! Где мое непорочное зачатие? Где мой ребенок? Где?!.. Это в смысле мы сейчас вернемся и начнем все заново?!

У меня слов не было.

Но кесарь, улыбнулся, с легкой укоризной глянув на меня за то, что все вышеуказанное я произнесла на оитлонском, и уверенно произнес:

— Мы справимся.

Затем оглядел присутствующих и добавил:

— И здесь, и там.

Да я знаю, что справимся, но чтоб тебя гоблины пож… а впрочем, так, я не поняла:

— И здесь и там? — переспросила у мужа.

Кесарь величественно кивнул в ответ. Но так как я продолжала взирать на него с непонимающим негодованием, пояснил на языке пресветлых:

— Готмир, Кари. Путь открыл Динар. Открыл бы… Но теперь я маг Земли, я знаю путь, и я усвоил уроки прошлого. Готмир станет вратами, ты сможешь перемещаться между мирами с легкостью и синхронизацией временного потока, нежная моя.

Я поняла не сразу, но затем широкий горизонт бескрайних возможностей начал медленно открываться моему воображению. Посмотрела на мужа и прямо спросила:

— И когда мы вернемся на Сатарен?

— В лучшем случае в момент моей смерти, в худшем — в момент нашего прошлого появления.

Постояв, я оценила масштаб. Вернуться на Сатарен в момент смерти кесаря? О да, это было бы более чем здорово, столько напрасных смертей удалось бы избежать, и стольких ошибок… И если я действительно хочу избежать их, то пришло время действовать.

— Динар, — мне пришлось сделать шаг в сторону, чтобы увидеть его, уже стоявшего на ногах, а не на коленях перед окровавленной белой шкурой, а просто стоявшего, — ради меня, убей Синее пламя. Желательно сейчас, пока этот маниакально желающий отмщения, еще не начал свой кровавый путь.

Это был шаг номер один.

Шаг номер два:

— Мама, — я посмотрела на прекрасную королеву Оитлона, — отец не идеальный муж, но без тебя он умрет и очень быстро.

В огромных черных глазах прекрасной Ринавиэль Уитримана заблестели слезы непонимания и горя. Как-то одновременно. И что я?.. Я точно могла сказать, что если мама уйдет к Лесным оркам, она будет по-своему счастлива, потому что… у дедушки в доме, была примерно та же атмосфера добра, тепла и поддержки, что существовала у племени Лесных, и в то же время — она королева. У королевы есть желания, и есть долг. Выйдя замуж — мама выбрала долг. А если уж назвался груздем… впрочем, не имеет смысла говорить об этом.

— Отец, — я взглянула на короля Оитлона, прекрасного даже в этом возрасте Ароиля Астаримана, человека который был мне отцом, но… не папой. Человека, который предавал меня бесчисленное количество раз, но того, кто оставался королем! — Весь совет министров ввести в курс положения дел в Альянсе Прайды. И займись воспитанием Лоры – императрица из нее вышла аховая, в том смысле, что только стонать от отчаяния и остается. Так же верни Свейтиса и Райхо, абсолютную монархию придется конституционно ограничить и… я проконтролирую.

Араэден погладил большим пальцем мою ладонь, подтверждая, что таки да – проконтролировать я смогу.

И тут Динар произнес:

— Кат, это все, что ты хочешь мне сказать? — в его голосе отчетливо ощущался гнев.

Я развернулась к правителю Далларии и тихо ответила: