Б.Х.: Побудь так еще немного. Постарайся остаться спокойным. Дыши глубоко. Расслабься! Правильно! Когда ты почувствуешь, что пришел подходящий момент, то можешь подняться и снова занять свое место в расстановке.

(Через некоторое время): Дыши глубоко, открытым ртом. Это самый лучший способ глубокого дыхания. Оно символизирует то, что, вдыхая воздух, ты принимаешь отца, а выдыхая — позволяешь своей любви течь к нему.

(Еще через некоторое время): А сейчас возвратись на свое место возле сестры и посмотри на отца. Наклони голову в знак уважения к нему.

322

Б.Х. (отцу): Какое у тебя сейчас впечатление?

Отец: Мне словно трудно поверить, что наконец...

Б.Х.: Что? Что он действительно уважает тебя?

Отец: Да.

Б.Х.: Да, я понимаю.

(Группе): Обман здесь невозможен. Вы это заметили? Обман был бы сразу же заметен.

Моя гипотеза состоит в том, что многие больные раком предпочитают умереть, чем действительно глубоко поклониться перед родителями. Они предпочитают смерть! Поэтому больные раком часто держатся очень гордо и прямо. Они ходят с высоко поднятой головой, не желая кланяться.

(Герману): Посмотри снова на отца и скажи: «Пожалуйста!»

Герман: «Пожалуйста!»

Б.Х.: «Дай мне еще немного времени».

Герман: Дай мне еще немного времени.

Б.Х.: «Пожалуйста...»

Герман: Пожалуйста...

Б.Х.: «...дай мне еще немного времени».

Герман: ...дай мне еще немного времени.

Б.Х: Доверься лучшей части своей души.

(Группе): Пока ему еще не позволено подойти к отцу и обнять его. Это было бы просто игрой и не помогло бы пациенту.

(Герману): Хорошо. На этом мы и остановимся. И мне бы тоже хотелось довериться лучшей части твоей души. Можно?

Герман (улыбаясь): Да.

Б.Х.: Нет, мне нельзя этого делать. Твоя улыбка свидетельствует об этом.

Герман: Почему вдруг?

Б.Х.: Послушай, я не хочу с тобой спорить, а хочу только помочь тебе. Поэтому я принимаю всерьез каждый посланный тобой сигнал. Если бы я этого не делал, значит, я просто играл бы с тобой, а это только навредило бы. При такой серьезной болезни, как у тебя, нет места никаким играм.

Хорошо, это все.

Герман: Спасибо.

Б.Х. (группе): Мне хотелось бы сказать еще несколько слов об энергии ужасного. Эта энергия поддерживает человека, и только те из нас, кто не сопротивляются ей, пребывая во внутренней гармонии с ней и принимая ее такой, какая она есть, находятся в гармонии и с Землей. Такая гармония иногда помогает нам изменить ужасное к лучшему в большей степени, чем при помощи любви. Поэтому терапевт находится в согласии с ужасным и не противится ему, чем бы оно ни было.

Я могу признать, что, если Герман останется таким, какой он сейчас, это будет причиной его смерти, потому что нахожусь в согласии не толь-

21* 323

ко с хорошим, но и с энергией ужасного. И так как я занимаю такую внутреннюю позицию, не только я отношусь к нему как к человеку, которому можно доверять, но и он принимает меня как достойного доверия терапевта. Кроме того, он может понять серьезность своей болезни. И только в результате этого он будет в состоянии принять какое-либо решение, но не раньше!

Участник: И как бы ты продолжил его терапию?

Б.Х.: Никак. Вся необходимая терапевтическая работа уже сделана.

Участник: Я имею в виду, не собираешься ли ты провести еще один сеанс с ним, например, на следующей неделе или...

Б.Х.: Нет. Моя работа действительно закончена. Что же касается Германа, то он уже понял, что должен делать дальше. Если бы терапевт продолжил исцеление, то уже проделанная им работа потеряла бы свою се-рьезность.

Моя работа с этим пациентом действительно закончена.

Участница: Каким образом ты узнал, что именно мать должна была покинуть систему, а не отец? Ведь сначала все было наоборот.