Наверное, он был немного не в себе. Или много… Как бы там ни было, но именно благодаря своему безумию, он сейчас сидит на большом валуне в центре Ирландии и смотрит, смотрит до рези в глазах на двух женщин – в красном и черном, маленькую и большую – и боится встать и сделать тот самый, последний шаг…

13

– Только не пугай ее…

В глазах Кэти плескался страх, но лицо было спокойным. Алессандро любовался ею. Она стала еще красивее, безупречное тело налилось новой, зрелой красотой, движения были легкими и упругими. Жаль, что состригла свои золотые волосы, хотя ей идет.

Он шагнул вперед и непринужденно опустился рядом с Кэти на зеленый холмик. Жуткая страна: в июне от земли веет февральским холодом. Алессандро боялся смотреть на Кэти, потому что еще не понял, чего ему хочется больше: убить ее, расцеловать или повалиться на колени и умолять о прощении.

Маленький эльф в красной курточке поднял чумазое лицо и обжег Сандро взглядом таких же, как у него, черных огненных глаз. Сандро почувствовал, как пересохло в горле. Его дочь… его Кларибель… красавица…

– При… вет… Кларибель…

– Чевой-то? Меня зовут Бу. А ты умеешь строить замки из песка?

– Спрашиваешь… Я их столько построил в своей жизни…

– Жаль, что сам же и разрушил.

– Заткнись… пожалуйста.

– А как тебя зовут, дядечка?

– Сандро. Но ты, Бу, пожалуй, зови меня папой.

Кэти отвернулась, закусив губу. Бу прореагировала куда спокойнее.

– Да ну? По-честному?

– Абсолютно.

– А что такое «асалютно»? Салют?

– Нет… в смысле, я твой папа. Честно.

Бу кивнула. В ее теорию счастья вполне встраивались неожиданные дары судьбы в виде настоящего папы, объявившегося посреди чистого поля.

– Хорошо. Тогда ты строй башню, а я – забор.

Сандро не удержался от смеха.

– Бу, у замка не забор, а стена.

– Ну стену. Токо с зубчиками!

Алессандро и Бу строили песчаный замок, самозабвенно угваздываясь в песке, а Кэти тихо поднялась и побрела по вересковой пустоши, не в силах делать вид, что все нормально и ничего сверхъестественного не произошло.

Вот и все, конец истории. Надо делать правильные выводы из поучительных детских книжек. От судьбы не убежишь и все такое.

Теперь он может не волноваться – никуда Кэти больше не побежит. Дело не в том, что некуда – шарик большой, – а в том, что незачем. Теперь побег будет означать, что уже она пытается отнять у Бу отца – как три года назад он собирался отнять у нее мать… Это нечестно и неправильно. Значит, надо учиться жить как-то по-новому.

Три года покоя – не счастья, конечно, но покоя. Три года тишины и тихого посвистывания ветра в песчаных дюнах Jlox-Ри, шепота лепреконов в кольцах каменных менгиров, сказок на ночь возле очага, сложенного из грубых камней, разговоров с отцом…

Кэти тихо засмеялась. Три года назад она обрела своего отца – сегодня к ней присоединилась Бу. Надо будет спросить синеглазую старуху Нэн, деревенскую ведьму, означает ли это, что заклятие венца безбрачия снято? Нянька Нэн видела этот венец над головой мамы, а Кэти ничего не сказала, обругала дурой и выгнала из дома…

С дробным топотом мимо пронеслась лошадка. Лошадка была большая – а вот всадник на ней сидел крошечный. И оба смеялись – и лошадка, и всадник. Кэти устало вздохнула и сорвала веточку вереска, еще не до конца раскрывшуюся, серовато-лиловатую, едва-едва пахнущую будущим медом. Делай, что должен, и будь что будет – так сказал отец Патрик, когда крестили Бу. Здесь, в Крислох-Маллингар, есть небольшая католическая церковь, очень старая. Ее стены выбелило время, в ней тепло зимой и прохладно летом… Может, посоветоваться.с отцом Патриком?

Она сама поражалась своему спокойствию. Вероятно, это было веселое отчаяние обреченного на неминуемую смерть узника. Нельзя прокрутить назад пленку жизни… Фу, какая пошлость.