Добрая и обаятельная, Айрин пользовалась всеобщей любовью студентов, и часто после занятий, когда все собирались в парке, ее неизменная улыбка, казалось, освещала все вокруг, но наступало утро, и, входя в ненавистный класс, девушка вновь начинала задыхаться в атмосфере всеобщего презрения. Иной раз преподавателям казалось, что воздух вокруг Айрин и Рионара прямо кипит от напряжения, и неизменно Дархарз одерживал победу, а Вегейрос не признавала поражения.

Айрин улыбалась днем, не позволяя никому понять, как тяжело ей, а по ночам плакала и умоляла бабушку забрать ее, расписывая свои страдания в длинных письмах, но ответ был один: «Ты должна закончить академию Светлейших».

После второго года обучения Айрин ехала домой с единственной мыслью – утопиться, если бабушка вновь отправит ее назад. Бабуля отложила разговор до осени, но в последний день каникул все повторилось, как кошмарный сон.

– Ты поедешь в академию Светлейших!

– Нет, не поеду! Ну, бабушка, ну прошу тебя!

– Айрин, мы это обсуждали уже много раз: остался всего год. Один год – и ты закончишь обучение. Так нужно, ты позже поймешь.

Девушка со стоном опустилась на стул – она едва не плакала.

– Айрин, дорогая, – исса Кимора заботливо посмотрела на внучку, – ты вторая в академии по успеваемости, лучше тебя только этот надменный исс Дархарз. – Девушка вздрогнула при упоминании одного его имени – бабушке она так и не смогла рассказать, почему не хочет там учиться. – Превзойди его, я знаю, ты сможешь, и это важно для нашего дела.

– А я? – На иссу Кимору смотрели огромные синие глаза, полные слез. – А обо мне вы подумали?

– Айрин, – бабушка грустно улыбнулась, – ты стала такой красивой… Уверена, что теперь тебе будет намного проще учиться среди парней.

Осознав, что отговорить бабушку не получится, Айрин встала и подошла к зеркалу, взглянула на себя. Из зеркальной поверхности на нее смотрело самое уродливое создание в мире: золотистые волосы постоянно вьются – как у пастушки после сеновала, длинная шея – как у гусенка в подростковом возрасте, глаза – как у рыбы в мутном пруду, и, конечно, нос – тонкий и непропорционально маленький. Зато появилась грудь… И Айрин было очень интересно, как ненавистный Рионар прокомментирует и эту деталь ее внешности…

– Я страшна как смертный грех, – мрачно произнесла девушка.

– Какие глупости, деточка, я же вижу, как на тебя смотрят иссы из соседних поместий. Все лето здесь были толпы поклонников. Или ты считаешь, что эти беспрестанные визиты вежливости наносятся исключительно, чтобы со мной поздороваться?

– Я не считаю, я знаю! – Айрин удрученно вздохнула, пытаясь смириться с неизбежным. Она положительно не понимала, почему бабушка упрямо называет ее красавицей. – А иссы приезжают, потому что хотят познакомиться с будущей женой Первого советника – всегда выгодно иметь знакомых, приближенных к императору!

– Ты очень мало знаешь о жизни… – задумчиво произнесла исса Вегейрос. – У тебя такие великолепные успехи в учебе, но ты совершенно не умеешь быть женственной. И зачем тебе эти уроки фехтования?

– Потому что вы определили меня в класс для мальчиков, где фехтование является обязательным предметом! – Айрин почти кричала.

– Дитя мое, но разве в виде исключения…

– А для меня исключений нет, бабушка: не сумею получить высший бал по фехтованию – и Дархарз сделает все, чтобы меня допустили к выпускным экзаменам.

Айрин резко развернулась и со слезами на глазах отправилась собирать вещи. Она позволила себе поплакать только на заднем дворе замка, когда уже стемнело, прекрасно зная, что Гивор, ее тренер, никому не расскажет о маленькой слабости юной Вегейрос. Исса Кимора запрещала внучке быть слабой!

* * *

Айрин ехала верхом, позади кареты, задумчиво глядя на виднеющуюся впереди академию Светлейших. Вот и все, еще несколько минут – и она снова окунется в кошмар.