Травля. Как искоренить насилие и создать общество, где будет больше доброты - Барбара Колорозо (2015)

В условиях постоянной травли у жертвы появляются первые признаки депрессии. Впрочем, несчастный может начать огрызаться на тех, кто его преследует. Тогда взрослые на него ставят клеймо – проблемный ребенок. Он часто пропускает занятия и не может сконцентрироваться на уроках, а значит, учится все хуже – еще один повод для осуждения и давления. Не в силах найти способ конструктивно уладить ситуацию, жертва много размышляет о мести. Может примкнуть к группке других изгоев и вынашивать планы возмездия вместе с ними, а может полностью замкнуться и страдать в одиночку. И при этом жертва постепенно становится все больше похожей на того карикатурного уродца, каким выставляет ее агрессор.

Свидетели, которые якобы ни при чем, выбирают один из четырех вариантов поведения:

1. По-прежнему не решаются противостоять агрессору и винят обижаемого в том, что стал объектом травли;

2. Присоединяются к мучителю, переходя от роли свидетеля к роли агрессора либо его активного приспешника;

3. Не видя, чтобы кто-то готов был вмешаться, пожимают плечами и говорят себе, что ничем помочь не могут;

4. Убеждают себя в том, что это не их проблема и потому им на все наплевать.

Последнее хуже всего.

Акт VI. Финал

Агрессор не всегда будет оставаться ребенком. Он станет взрослым, но внятное осознание своего «я» у него, скорее всего, не сложится либо будет искажено. Такие люди плохо социально адаптированы, вспыльчивы, во всем видят провокацию. Травля становится базовым принципом их общения в семье, на работе, в социуме в целом. Такие отношения они считают нормой, рационализируя и оправдывая ее необходимость.

Агрессоры, занимающие видное положение и солидные посты, всегда находят поддержку у тех, чьи моральные нормы близки данной модели. А это, в свою очередь, у агрессоров – лишний повод для гордости и высокомерия, ощущения собственного превосходства, и теперь они ото всех ждут похвал и безоговорочного подчинения. Такие персонажи нередко занимают высшие посты в студенческом сообществе, на работе, в бизнесе и в политике и травят (да, травят!), без всяких для себя последствий, тех, кого считают зависящими от себя, либо тех, в ком видят угрозу своей власти.

Жертва все больше погружается в депрессию и/или переполняется гневом. Жертва злится на себя, на агрессора, на свидетелей, которые якобы ни при чем, и на взрослых, не желающих или не могущих ей помочь. Взрослым жертва уже не верит, из адекватного общения со сверстниками она исключена, а все ее время уходит на то, чтобы как-то справиться с болью. Гнев, дошедший до предела, может выплеснуться на агрессора, на его приспешников, на тех, кто был рядом и ничего не предпринял, и на взрослых, которые не смогли защитить. При ином сценарии жертва может направить агрессию на себя и свести счеты с жизнью, чтобы прекратить собственные мучения. Третий вариант, так, к сожалению, знакомый нам сегодня, представляет собой комбинацию двух первых, когда ставший объектом травли сначала направляет ярость вовне, и тогда нередко гибнут невинные люди, а потом либо сам убивает себя, либо его убивают полицейские.

Свидетели, которые якобы ни при чем, могут ощущать себя виноватыми в том, что не вмешались, а могут настолько очерстветь душой и примириться с идеей насилия, что начнут расценивать травлю как неизбежную часть детских отношений. Ничего страшного, зато это закаляет характер.

Сцена опустела? Да, но она готова для нового спектакля.

На бис