Подойдя к справочной, он поманил к себе дежурившую там женщину. Она кивнула и подошла. Она была немолодая, чуть полноватая, с тускло-коричневыми волосами, стянутыми в тугой узел.

– В какой палате лежит доктор Тахион? – спросил он, демонстрируя ей свое фальшивое корреспондентское удостоверение.

– Неужели нельзя оставить беднягу в покое? – сказала она, укоризненно качая головой.

– Извините, леди: ваша работа – это сострадание, а мое – новости. – Спектор спрятал удостоверение. – Скажите мне номер его палаты, и я не стану мешать вам его жалеть. Договорились?

– Четыреста тридцать пять, – ответила она, опуская глаза.

– Спасибо, – сказал он, отворачиваясь. – Поверьте мне: это в интересах публики.

Эта больница настолько сильно отличалась от той, куда попал Тони, что с тем же успехом они могли находиться на разных планетах. Стены и полы были безупречно чистые. Почти не ощущалось того запаха дезинфицирующих средств, который так характерен для больниц, – и совершенно не воняло джокерами. Тут на стенах висели картины, а голос женщины, делавшей объявления по больнице, был словно из самого сладкого сна.

Он остановился у дверей палаты, убедился, что его никто не видит, и быстро глотнул еще виски. Встряхнувшись, словно разминающийся спортсмен, он глубоко вздохнул и вошел внутрь.

Увиденное чуть не заставило его расхохотаться. Тахион лежал к нему спиной. На нем была голубая больничная рубашка с разрезом сзади, из которого торчала его белая попа. В здоровой руке он держал утку, над которой висел его член. Ничего не происходило. Конец его второй руки был замотанной бинтами культей. Спектор не сумел почувствовать страх по отношению к столь жалкому малышу. Он закрыл дверь.

Изувеченный такисианец даже не повернулся, чтобы на него посмотреть.

– Еще несколько минут, пожалуйста. Я уверен, что что-то получится. Может, если бы вы пустили воду…

– Попробуй нассать на себя, док.

Тахион вздрогнул и поспешно прикрылся.

– Ради идеала, неужели у вас нет ни капли… – Он повернулся, увидел Спектора, закрыл рот и уставился на него, выпучив глаза. – Ты!

Спектор быстро подошел к кровати и забрал оттуда коробочку, с помощью которой можно было вызвать сестру.

– Это тебе не понадобится.

Тахион отвернулся от Спектора и попытался забиться в угол кровати.

– Осторожнее, а то капельница выскочит. – Спектор указал на трубку, которая вела к руке такисианца. – Мне нужна твоя помощь.

Тахион в ужасе затряс головой.

– Нет, Джеймс, нельзя. Я не могу этого позволить!

– Не можешь, блин, позволить? – Спектор не повышал голоса, но его презрение было ясно слышно. – Если кто и заслуживает смерти, так это Хартманн. Мне нужно, чтобы ты влез в голову нескольким людям и дал мне к нему подобраться. Остальное я сделаю сам.

– Джеймс, не надо! – Тахион по-прежнему не желал встречаться с ним взглядом. – Умоляю… не делай этого. Вскрытие… скандал… – Тахион овладел собой и добавил. – Все взбесятся. Начнут охоту на все дикие карты. Изолируют их.

Спектор не собирался тратить время на споры. Он протянул руку, схватил культю Тахиона и стиснул ее. Второй рукой он зажал такисианцу рот, заглушая вопль. Тахион укусил его за ладонь – до крови. Спектор отнял руку.

– Смотри, док. – Он продемонстрировал Тахиону свою руку, на которой быстро затягивалась рана.

– Предки! – ахнул Тахион.

– Оказывается, ты не все про меня знаешь, да? А теперь ради разнообразия покажи характер. Проведи вскрытие сам. Или возьми под контроль тех, кто его проведет. Используй свою чертову способность не на то, чтобы заставлять восторженных бабенок сосать твой инопланетный член.

Спектор отпустил Тахиона и отступил на шаг.

Тахион покачал головой.

– Ты не понимаешь. Нужен отдых. Покой. – Похоже, щуплый инопланетянин был на грани истерики. – Покой тот будет сном могильным…