Зоосити - Лорен Бьюкес (2011)

– Мистер Хьюрон только что переехал сюда?

– О нет! Он здесь уже сто лет живет! – отвечает Кармен. – Понимаю, о чем вы подумали. Типа – не очень рок-н-ролльно.

– Знаете, именно так я и подумала.

– Знаю-знаю. Когда я первый раз пришла на прослушивание, меня это тоже напрягало. А потом Оди объяснил, что у него такая философия. Главное – музыка, а не…

– Не… что?

– Не имидж. Не глянец. Не гламур. Никаких внешних стимуляторов!

Коридор увешан памятными табличками и наградами, золотыми дисками, платиновыми дисками, сертификатами Южноафриканской музыкальной премии, Эм-ти-ви и «Кора»; названия и имена, которые я вижу на сертификатах, знакомы даже дикарям в музыкальном отношении вроде меня: «Джамп Фиш», «Детектив Вулф», «Ассегай», «Келекетла», «Моро», Закес Цукуду, Лили Нобомву, «и-Юси», Нокс. Премии датированы 1981, 1986, 1989, 1990,1992,1995,1998 годами. А после 1998 года – перерыв в несколько лет. И снова: 2003, 2004, 2005, 2008.

– Почему такой перерыв?

– В тот период времени у мистера Хьюрона были другие интересы, – отвечает Марабу.

– А еще он болел, – подхватывает Кармен. – Но вы не волнуйтесь, сейчас он… типа почти совсем выздоровел.

Мы проходим кабинет, уставленный видеоаппаратурой. По стенам стеллажи; на полках я вижу папки и всякие странные безделушки. А потом коридор резко обрывается; мы входим в еще одну гостиную с застекленными дверями, которые ведут на освещенный солнцем дворик с бассейном. Я вижу гамак, а рядом с ним – слегка поцарапанный серебряный кофейный столик. Вокруг столика толпятся низкие диванчики и пуфы, обитые шоколадного цвета кожей. Из двух высоких и узких динамиков, которые обалденно передают низкие частоты, льется бархатистый ритм-н-блюз.

– Пришли, – говорит Кармен, распахивая застекленные двери. Наскоро стряхивает листья с подушек на тяжелых металлических креслах, стоящих вокруг металлического же стола у шпалеры, увитой виноградом.

Отсюда открывается очень живописный вид на холм, густо поросший травой и алоэ. Напротив, у самого его подножия, я замечаю низкое здание со стеклянными раздвижными дверями, очень похожее на бункер. Определенно его проектировал не Герберт Бейкер!

– Там творятся чудеса! – Кармен, словно заправский гид, машет рукой в сторону бункера. – Звукозаписывающая студия «Моджа»! Если попросите как следует, Оди, может быть, и сводит вас на экскурсию… Я сейчас! – Она мило подмигивает и, цокая каблуками, скрывается в полумраке дома.

Бассейн – огромный, старомодный квадрат с мозаичным плиточным дном. Посередине – фонтан: две девы льют в бассейн воду из кувшинов. Но плитка обколота, лазурь поблекла до глаукомного мутно-синего цвета. И вода очень неприятная на вид. Она зеленого цвета; почти вся поверхность усыпана гниющими листьями. Каменные девы покрыты мхом и лишайником. Мох заполз в складки их платьев и в сгибы локтей, покрыл головы; они похожи на помешанных на сохранении молодости теток в косметических масках…

Я стряхиваю Ленивца на стол. Он растягивается на животе и точит длинные когти о железные завитки. Марабу садится в шезлонг и тут же подается вперед – видимо, чтобы не давить на Аиста, привязанного ремнями к ее спине.

– Вы его когда-нибудь снимаете?

– Не его, а ее. Только когда сплю.

– Что с ее лапами?

– Поссорилась с другим животным. Ей больше досталось. Если вам интересно, они не подрались.

– Интересно… Странно, что такое не случается на каждом шагу. Хищники и травоядные волей-неволей вынуждены общаться. Может, нам лучше их разделять?

Марабу неопределенно хмыкает; она явно думает о чем-то другом.

– О чем была книга? – спрашиваю я, чтобы поддержать беседу.

Птица резко вскидывает лысую голову и направляет клюв в мою сторону.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».