Взгляд Кьеркегора на религию – это взгляд безумца, разделить который могли бы разве что святые и закоренелые мизантропы. Так, он полагал, что «само существование человека есть противоположение Богу». В центре его понимания религии (как и в центре его психологии) – понятие грехопадения, отпадения человека от божественной благодати в Эдеме. Грехопадение было проявлением эгоизма, главное проявление которого – секс. Как обычно, виноваты во всем женщины. «Женщина – олицетворение эгоизма… Вся история мужчины и женщины – громадная и хитро выстроенная интрига, уловка, рассчитанная на разрушение мужчины как духа». Единственный выход – безбрачие в мировом масштабе. Воля Господа будет исполнена только тогда, когда вымрет весь род человеческий.

Удивительно, но в этой восторженной ерунде встречаются стоящие мысли. Кьеркегор вновь обращается к своему злейшему противнику, Гегелю, обрушиваясь на него с сокрушительной критикой, цель которой – показать фальшь гегельянства и его жалкое несоответствие заявленным претензиям на объяснение смысла бытия. Кьеркегор утверждал, что понять существование разумом, просто выстроив вокруг него сложную систему, невозможно. Как только существование идентифицируется с рациональным мышлением, места для веры не остается.

В книге «Болезнь к смерти» Кьеркегор анализирует отчаяние, которое рассматривает как невозможность «желать быть тем, кем ты на самом деле являешься». Опасное заявление. Фактически оно противоречит его предыдущему утверждению о том, что человек существует не как бытие, но как становление, и предполагает наличие «того, кто ты есть на самом деле». Далее Кьеркегор еще более запутывает проблему, говоря о «том, кем ты являешься потенциально». Но существует ли это «истинное я», или хотя бы «потенциальное я» для каждого индивида? Это фундаментальный вопрос. Между использованием разнообразных потенциалов человека (которые могут противоречить друг другу и даже взаимно друг друга исключать) и устремлением к некоему гипотетическому «истинному я» есть принципиальная разница. Большинство людей сталкивается, особенно в начале жизненного пути, с многообразием вариантов выбора, каждый из которых предполагает реализацию нескольких или многих потенциалов. Реализовать их все невозможно. (Альберт Швейцер был профессиональным музыкантом, но предпочел посвятить свою жизнь миссионерской деятельности. Какой из этих выборов был выбором «истинного я»?) За словами тех, кто призывает нас быть «самими собой» – если «истинное я» уже определено, – обычно кроется что-то еще.

А если оно определено неточно? Можно ли в таком случае говорить об «открытии» «истинного я»? Нет: открытие предполагает наличие чего-то, что уже есть, пусть даже оно и остается неизвестным. Лучшим аргументом против «самооткрытия» служит тот, к которому ранее обращался сам Кьеркегор. Он говорил об использовании выбора для сотворения «я». Это настоящая (и индуцирующая страх) свобода, о которой Кьеркегор постоянно напоминает.

Но вернемся к отчаянию. По Кьеркегору, бессознательное отчаяние возникает тогда, когда индивид идентифицирует себя с чем-то внешним по отношению к нему. Идентификация может быть банальной (желание стать вторым Эйнштейном) или в высшей степени амбициозной (жениться на Мадонне). В любом случае оно отдает индивида на милость судьбы: кто-то другой становится Эйнштейном; предложение руки и сердца с презрением отвергнуто. Не сумев реализовать амбициозные устремления, человек не может больше быть самим собой. Отсюда – внутренняя пустота и неосознанное желание умереть.