Новости с линии фронта: Дэнни болтает с одной из чирлидерш, которая похожа на младшую сестру Мишель Обамы, но при этом посматривает на меня, чтобы убедиться, что я вижу, как превосходно он флиртует. Не придумав ничего лучше, я ободряюще киваю ему, пытаясь не обращать внимания на то, что со стороны смотрюсь как жуткий дядюшка, который жмется по углам, чтобы поддержать своего развратного племянника, выбирающего, с кем трахнуться в первый раз.

Мы с Аджитой расположились на ярко-зеленом диване в гостиной. Дом забит потными подростковыми телами, которые совершенно не сочетаются с безупречным декором. Освещение приглушенное, музыка громкая, и все пьют пиво из пластиковых стаканчиков, проливая его на деревянные половицы. Утром тут будет ужасно вонять.

Мою лучшую подругу, благослови господь ее сердце, совершенно не волнует, что я пишу пост в блог во время вечеринки. За столько лет Аджита привыкла, что я яростно тычу в сенсорный экран телефона, пока она попивает свое пиво и наблюдает за подростковой драмой, разворачивающейся вокруг нас.

По обстановке дома Бакстера даже и не скажешь, что его мама всего два года назад открыла фирму, которая быстро раскрутилась. Раньше они жили в районе с недорогим жильем, как я, где на окна ставят металлические решетки, чтобы никто не влез, а сейчас обосновались в модной части города, где у каждого особняка стоит как минимум по три машины на подъездной дорожке. И будем честными, одна из них обычно «рэндж ровер». Их дом будто сошел со страниц журнала интерьеров: пестрые обои, металлические скульптуры и стеклянные кофейные столики. Но некоторые стены оформлены в виде кирпичной кладки, а светильники будто принесли с завода: в индустриальном стиле, который сейчас так популярен. Стоит отдать им должное, это выглядит круто. И благодаря моей модной рубашке я не чувствую себя здесь неуместно, как обычно.

– Хочешь, сыграем в пиво-понг? – спрашиваю у Аджиты, которая свернулась в углу дивана, обнимая черно-белую подушку с шевронным принтом.

Она уже навеселе после двух стаканов пива: из-за ее миниатюрности.

– Не-а, ведь придется двигаться, – отвечает она, практически зевая.

Она сонная пьяница. Мы еще не видели Карсона или Карли, но, возможно, они в другой комнате. И, видимо, мы никогда этого не узнаем, судя по равнодушию моей лучшей подруги к физической активности.

– Верно подмечено, хорошо сказано, – признаю я. – Раз так, может передать тебе еще одну бутылку?

– Теперь ты так говоришь. – Она подмигивает мне, как какой-нибудь гангстер.

Вообще, я думаю, не все гангстеры подмигивают друг другу, но ты меня поняла.

О боже, Вон только что прибыл со своей многочисленной свитой. Его волосы зачесаны назад, рубашка из магазина «Abercrombie» обтягивает тело, а на обнаженной груди виднеется татуировка-свастика. [Последний пункт, конечно, выдуман. Ты же знаешь, я люблю это делать.]

И теперь он осматривает комнату, вероятно, выискивая меня, как те птицы, которые парят в вышине над своей добычей, пока не соберутся нанести удар. Я, правда, не знаю, что это за птица, но клянусь, что видела ее в каком-то документальном фильме о природе, или своими глазами, или на уроке, в тот редкий момент, когда прислушивалась к учителю. Мне трудно сейчас вспомнить. Во всяком случае, эта аналогия пришла мне на ум, когда я начала набирать текст, поэтому решила ее записать.

Я червь. Или кто-то вроде. Пьяный маленький червь, который пытается скрыться от ужасного хищника.

Скоро вернусь, только выкопаю яму в грязи и спрячусь там, пока он не уйдет.

23:48

Да, я переспала с Воном.

18 сентября, воскресенье

09:18

Вчерашняя ночь пронеслась перед глазами. Серьезно, я выбираю неправильные варианты. Можно ли всё списать на то, что я несчастная сирота? Нет?

Вздох. Что ж, проехали.