Дым сгущался с каждой секундой, и хотя я запихивала в щель под дверью все, что попадалось под руку, я понимала, что выгадываю всего лишь несколько дополнительных минут воздуха. Я с тоской подумала о мобильном телефоне, который заряжался на рабочем столе в гостиной. Изменилась бы ситуация, если бы я позвонила в службу спасения и сообщила, что оказалась здесь в ловушке? Вероятно, чуть более толковый план, чем надежда на то, что кого-нибудь приведет кот. Я подавила непривычный вскрик, прозвучавший слишком уж истерично для смеха.

Я увидела, как по боковой улице проехал автомобиль. Я увидела, как он замедлил движение, почти пополз, приблизившись к горящему зданию. Я схватила расшитый бисером шарф, который надевала этим вечером, и свесила его за окно, как Рапунцель свои волосы. Блестки замерцали в свете уличного фонаря, как миниатюрные звездочки. Наверняка кто-нибудь это увидит. Машина остановилась на Т‐образном перекрестке, затем уехала. В отчаянии я стукнулась лбом в стекло, так сильно, что стало по-настоящему больно. Никакой надежды. Нужно чудо, чтобы кто-нибудь нашел меня раньше, чем это сделает огонь.

Затем чудо произошло.

Через приподнятую фрамугу я услышала низкий рев мотора, когда тот же автомобиль на скорости вернулся по главной дороге и, визжа тормозами на повороте, с шумом ворвался на боковую улицу. Водитель остановился прямо посреди дороги и выскочил из машины. На вид мужчина был моего возраста или на год-два постарше. Только одним словом можно было описать выражение его лица, когда он поднял взгляд к моему окну и увидел меня. Ужас.

– Помогите мне! – закричала я, от облегчения, чувствовать которое было слишком преждевременно, мой голос сорвался на рыдание.

Мгновение я думала, что мужчина меня не услышал, потому что он не шевельнулся, ничего не сказал, просто стоял, таращась на окно. Наконец, подобно танцору танго, он мотнул головой в обе стороны, глядя в конец этой улицы и на главную дорогу. Пробежал два шага в ее сторону, затем остановился и крикнул мне:

– Ждите там!

«Как будто у меня есть выбор», – подумала я, но все равно, как дура, кивнула.

– Пожалуйста, поторопитесь. По-моему, огонь уже близко! – крикнула я в проем фрамуги.

Мужчина добрался уже почти до угла, когда громкий взрыв сотряс весь дом. Я услышала звон посыпавшегося стекла, закричали люди. Не знаю, что стало причиной взрыва и где он произошел, но я заподозрила, что очень, очень плохая ситуация стала еще хуже. Мой спаситель явно подумал то же самое, потому что резко затормозил и, качнувшись, бегом бросился назад, ко мне. В любой другой ситуации я, наверное, восхитилась бы его атлетизмом, когда он помедлил всего секунду, а потом гибким движением вспрыгнул на крышку одного из мусорных баков, а затем забрался, подтянувшись, на плоскую крышу рядом. Мужчина встал прямо подо мной. Моя голова по-прежнему торчала из окна под углом в сорок пять градусов, как у собаки во время автопутешествия.

– Вы можете открыть окно? – крикнул мужчина.

Сгоряча я готова была проигнорировать его слова Ждите там, но, помилуйте, если б это было так просто, неужели я бы его не открыла? Неблагодарно требовать от твоего спасителя лучшего понимания ситуации?

– Нет, не могу! – завопила я в ответ. И устыдилась своего внезапного гнева. Он же ни в чем не виноват. Он, по крайней мере, пытается помочь. – И это стеклопакет; он не бьется. Я уже пыталась.

Он нахмурился и, прищурившись, посмотрел то ли на меня, то ли на оконную раму.

– Все бьется… со временем, – изрек он. Повернулся кругом, что-то ища… не знаю, что… какое-нибудь волшебное устройство по разбиванию стекол. Ничего не найдя, мужчина повернулся ко мне. – Куда вы били? – настойчиво спросил он.

Я не могла понять, почему это важно, но показала рукой в самый центр окна. Глянув вниз, я увидела, что мужчина качает головой.

– Неправильно. Самое уязвимое место в одном из нижних углов. Попробуйте еще.