– Ах, Нелл! Ради всех святых! О каких таких глупостях ты толкуешь? – Она снова замолчала. – Впрочем, я мало что помню и едва ли я тогда была в курсе, чем вы там занимались на своих свиданиях. Как-никак я тогда училась в младших классах. Но готова поспорить на что угодно, что никакими такими глупостями вы не занимались! И уж точно не обжимались по углам и не ныряли голышом в воду!

Я тяжело вздыхаю. Невероятно! Этого не может быть! Нет и еще раз нет! Я гуляла ночами напролет, каталась вместе со своим парнем в автомобиле с открытым верхом, и мы с ним творили под луной всяческие глупости.

– То есть ты хочешь сказать, что моя жизнь была совсем не такой, как показана в «Друзьях»? Наполненной событиями, бурлящей, интересной!

А сама я какая была? Унылая? С ужасными волосами и нелепой прической на голове? Додумываю я уже про себя.

– Ты имеешь в виду этот ситком? – снова заливается смехом Рори. – Ну начнем с того, что никто из нас не ведет такую жизнь, какой живут герои этого сериала. Поэтому-то мы все и смотрим его с таким удовольствием.

Я слышу, как хрустят простыни под ее телом, когда она переворачивается на другой бок.

– С твоих слов я понимаю, что я всегда была весьма рассудительной особой. Из тех зануд, которые любят все раскладывать по полочкам и могут заговорить кого угодно. Я права? То есть ничего общего с теми девчонками, которые всегда готовы к приключениям?

И в этот момент я почему-то вспоминаю Андерсона. Вот из кого энергия буквально брызжет! Бьет ключом… Стоит ему появиться, и он тут же заполняет собой все пространство. Потом я думаю о героинях сериала «Друзья», о Монике и о Рейчел. Пытаюсь представить себе, как все было у меня. Хочу заставить себя поверить в то, что так оно и было. Неужели я даже никогда не смеялась? Вечно сидела с насупленным видом? А я хочу вспомнить, как я смеялась! Более того! Я хочу, чтобы именно через смех ко мне вернулась вся моя прежняя жизнь, будь она трижды неладна!

– Ну не зануда, конечно. Но девочкой ты была серьезной. Хотя это нам всем в тебе и нравилось. Ты была серьезной и надежной. Из тех, на кого всегда и во всем можно положиться. С твоим мнением считались, его ценили. Кстати, именно из-за своей серьезности ты и отправилась изучать право.

– Право?!

– А ты не помнишь?!

– Рори! Умоляю! – Я снова подавляю тяжелый вздох. – Сколько раз тебе повторять! Если я что-то спрашиваю, значит, я этого не помню! Понятно?

– Хорошо-хорошо! Только не сердись, пожалуйста!

Какое-то время мы обе молчим. Напряжение буквально витает в воздухе. Но вот я успокаиваюсь и снова начинаю говорить:

– Получается, что я была юристом.

Но что-то здесь не стыкуется. Я нутром это чую.

– Нет! Ты проработала по специальности всего лишь года полтора, не более. А потом мама подыскала тебе работу у одной из своих приятельниц. Она была исполнительным директором сериала «Живем всего лишь раз!».

– Мыльная опера? – спрашиваю я, чтобы удостовериться, что я права. Я уже успела посмотреть ее за долгие часы вынужденного бездействия здесь, в палате.

– Ну да! Мыльная опера! – раздраженный вздох на другом конце провода. Оказывается, ты еще можешь довести собеседника до белого каления.

Рори снова вздыхает и добавляет:

– Ты отлично справилась со своей работой. Это все, что я могу сказать по этому поводу. Вскоре ты там возглавила офис. На твои плечи взвалили всю бумажную работу, плюс контракты, плюс работа с персоналом. Словом, все-все-все! И все это у тебя получалось отлично. Знаю это не со слов других. Сама могу судить о том, как ты работала в галерее. Наверное, потому-то, что ты уже поднаторела в управленческих вопросах, ты и согласилась в конце концов перейти на работу в галерею. А еще потому, что папа всегда твердил, что у тебя острый глаз и из тебя может получиться что-то очень значительное.