Талисман отчаянных - Жюльетта Бенцони (2014)

План-Крепен съела два больших ломтя хлеба с маслом, выпила большую чашку сладкого-пресладкого кофе и отодвинула поднос, поторопившись встать и надеясь, что вода еще не остыла.

Она не зря торопилась, вода была чуть тепленькой. И еще одна беда. Зубную пасту Мари-Анжелин взяла с собой, а вот о мыле не подумала. Здесь ее ждал большой зеленый кубик с едким запахом, который вряд ли мог порадовать кожу. Для ног еще куда ни шло, но для лица это мыло вряд ли годилось. Начнет шелушиться, и дело с концом. Мари-Анжелин решила протереть лицо молоком, оставшимся от завтрака, и просто умыться. В краю целебных источников вода должна быть превосходной. А потом ее любимый смягчающий крем! Уж его-то она не забыла.

Новая проблема возникла, когда Мари-Анжелин приступила к одеванию. Она привыкла надевать каждое утро чистое белье, с собой она взяла всего две смены. Согласится ли Жанна – на вид она была славной женщиной – взять на себя небольшую стирку? Или ей нужно будет стирать самой?

Мари-Анжелин с немалой досадой отметила, что самое романтическое приключение обрастает такими неромантическими мелочами, что хоть плачь!

Но вот она одета, и… Новое разочарование! Делать ей больше нечего, разве что постелить постель. Постелила. И что? Остается только ждать, пока пройдет время. За окном небесная синева – видно, на улице прекрасная погода! И густой еловый лес, ровный, стройный, все елки как на подбор…

И тут вдруг Мари-Анжелин поняла, что с тех пор, как она уехала из Парижа, она ни разу как следует не молилась. Все ее мысли были заняты тем, из-за кого она предприняла свое путешествие, и даже если она произносила про себя слова молитвы, то не могла на них сосредоточиться. А может быть, она не могла молиться из-за своего проступка? Разве могла она когда-нибудь подумать, что способна на воровство? И какое! Прокрасться в комнату брата и, пока он спит, обокрасть его? Неужели она могла так поступить?

В записке, которую она оставила, она попросила у него прощения, но раскаяния не чувствовала. Может быть потому, что верила: обратного пути не будет. Люди, которые держат в своих руках Гуго, не выпустят и ее. Живой, по крайней мере. Она приготовилась умереть вместе с ним.

Мысль о совместной гибели наполняла ее радостью. Как чудесно рука об руку переступить порог вечности! Мечта буквально заворожила ее, и она забыла обо всем остальном. Можно ли думать о рубашках и чулках, когда собираешься на Небеса? В дорожный чемоданчик она совала что под руку попадется и теперь с прискорбием обнаружила, что не взяла с собой ни одной книги – даже молитвенника, но зато… Положила карты! Колоду карт и карту дорог Франции! Удивительное дело! Но ее похитители – по-другому Мари-Анжелин не называла про себя своих хозяев, хотя выглядели они простыми крестьянами – сделали все возможное, чтобы она не могла понять, где находится. Только солнышко и маленький компас, который вместе с перочинным ножом никогда не покидал ее сумочки, могли помочь ей хотя бы понять, где север, а где восток. Но чему это могло помочь?

Однако План-Крепен не собиралась падать духом. Она настроилась, что завтра будет лучше, чем сегодня, и распределила день так, чтобы он проходил с пользой. Утро она начала с молитвы, надеясь заручиться поддержкой Небес, потом устроила небольшую постирушку, потом уборку, а затем села у окна и провела не один час, глядя в него и пытаясь по мельчайшим деталям все же понять, где она находится. И, надо сказать, не слишком скучала.

Точно так же прошел и следующий день. И даже тянулся не слишком долго, но дом, кроме того времени, когда она принимала пищу и водные процедуры, оставался на удивление тихим. В нем не слышалось ни единого звука, только щебетали птички вокруг, да иногда доносился шум автомобильного мотора. Но Мари-Анжелин пока не задавала себе на этот счет никаких вопросов.