Когда стрессовые ситуации порождают тревожные мысли, которые концентрируются преимущественно в вербальной части коры, ее возможности по обработке другой поступающей вербальной информации снижаются. Одновременное выполнение двух задач в одних и тех же участках коры мозга — более сложная задача, чем их осуществление разными участками. Хотя бы потому, что нейронные ресурсы в первом случае ограниченны. Это объясняет, например, почему решение сложных алгебраических задач чаще вызывает у людей психологические срывы, чем решение геометрических. Еще более показателен тот факт, что простое изменение формы записи математической задачи может определить, сколько мыслительной энергии направит человек на ее решение и какова вероятность срыва при наличии стрессовой нагрузки.

В целом записанные в строчку математические задачи больше активируют в мозге человека участки, которые отвечают за вербальную активность, чем задачи, записанные в столбик.

Запись задачи в строчку:

---32 – 17 =

Запись задачи в столбик:

---32

– 17

Когда человек решает записанную в строку математическую задачу, он вербально формулирует промежуточные действия в голове, как если бы читал текст слева направо. А записанные в столбик задачи люди скорее решают в пространственном формате, как на бумаге. Во втором случае люди представляют себе свои действия такими, какими бы они были при наличии в их руке карандаша. Эти процессы визуализации активируют как раз те участки правой части префронтальной коры, которые дей­ствуют, когда мы мысленно меняем положение предмета в простран­стве. Простое изменение формы записи задачи может определить, какая часть вашего мозга включится в работу над ее решением. А это, в свою очередь, иногда существенно влияет на правильность решения задачи в стрессовой ситуации89.

Несколько лет назад мы с моими аспирантами проводили эксперимент, в ходе которого попросили нескольких студенток университета решить ряд задач на вычитание и деление. Часть задач была записана в строчку, а часть — в столбик, но по сути они были абсолютно идентичными. Единственная разница между ними — форма представления на экране монитора. По мере выполнения девушками предложенных заданий мы время от времени обращались к половине из них (так, чтобы другая половина не слышала), сообщая, что в большинстве университетов юношей, специализирующихся на математике, больше, чем девушек; и огромные массивы научных данных свидетель­ствуют о том, что мальчики обычно превосходят девочек в результатах на стандартизированных тестах, и т. д. Второй половине студенток ничего такого не говорилось.

Вполне естественно, что студентки из первой группы показали результаты хуже, чем из второй. Но примечательно, что самые низкие результаты первая группа продемонстрировала в примерах, которые были записаны в строчку. Эти задачи требовали включения у студенток участков вербальной активности мозга. Что касается примеров, записанных в столбик и включавших те участки коры, которая отвечает за простран­ственное мышление, то стереотип «женщины неспособны к математике» не помешал девушкам из первой группы решить их правильно.