Муссон - Уилбур Смит (1999)

Тем не менее ему пришлось собрать все свое мужество, прежде чем он решился снова подойти к отцовской каюте.

– Говорить буду я, – шепнул он Дориану и постучал в дверь.

– Войдите! – коротко откликнулся Хэл.

Увидев, кто явился, он сказал:

– А, это вы? Вот что, каким бы важным ни было ваше дело, ребята, у меня сейчас нет на него времени. Придется вам зайти попозже. Утром поговорим.

Братья, тиская в руках шапки, остались на месте; их лица сохраняли упрямое выражение. Том показал на полированный тиковый сундучок, стоявший теперь в середине каюты на полу:

– Мы с Дорианом знаем, что ты хочешь забрать останки деда Фрэнсиса этой ночью. Ты этот сундук специально взял для него из дома.

Хэл в это время чистил двуствольный пистолет, лежавший перед ним на столе, вынимая старые заряды, чтобы заменить свежими. Он оторвался от дела и всмотрелся в серьезные лица братьев. И наконец вздохнул.

– Поймали вы меня, – пробурчал он. – Отрицать нет смысла.

– Мы хотим пойти с тобой! – заявил Том.

Хэл изумленно посмотрел на него, но тут же снова перевел взгляд на пистолет и продолжил заряжать его. Он тщательно отмерил порох из пороховницы и, засыпав его в пистолет, крепко прижал шомполом. Потом занялся пыжом и пулей…

Пистолет работы лондонского мастера Джорджа Трулока выглядел великолепно. Рукоятку покрывали пластинки орехового дерева.

– Твоя рана еще не совсем зажила, Том, – сказал Хэл, не поднимая головы.

– С ней все в порядке! – возразил Том, проводя себя по боку ладонью. – Это и была-то просто царапина!

Хэл сделал вид, что с восхищением рассматривает затвор двуствольного пистолета. Его украшала золотая инкрустация, а восьмигранные стволы имели насечку. Это увеличивало скорость пули и позволяло прицеливаться более точно, чем из гладкоствольного оружия. И Хэл знал, что может попасть в цель размером в собственный ноготь с расстояния в двадцать шагов.

– Даже если и так, не думаю, что это хорошая идея, – сказал он наконец.

– Но он был нашим дедушкой! Мы – его семья! – настаивал Том. – И вообще это наш долг – быть там вместе с тобой.

Том заранее тщательно подбирал слова и даже мысленно порепетировал. «Семья» и «долг» – эти понятия являлись для Хэла святыми. И теперь он отреагировал именно так, как надеялся Том. Отложив в сторону заряженный пистолет, он встал и подошел к иллюминатору.

Какое-то время он стоял там, сложив руки за спиной и глядя на берег. Наконец заговорил:

– Возможно, ты и прав, Том. Ты уже достаточно взрослый и знаешь, как постоять за себя в схватке.

Он снова повернулся к братьям.

Том взволновался, его лицо сияло.

– Спасибо, отец.

Дориан весь напрягся от ожидания, он смотрел на губы отца, надеясь, что с них слетят нужные слова.

– Но ты – нет, Дориан. Ты еще слишком молод. – Хэл постарался смягчить удар улыбкой. – Мы пока что не хотим тебя терять.

Дориан как будто стал меньше от отказа. На его глазах выступили слезы. Том резко толкнул его и зашипел углом рта:

– Не реви! Не будь младенцем!

Дориан взял себя в руки и огромным усилием подавил слезы.

– Я не младенец. – Он выпрямился с гордым и трагическим видом.

«До чего же красивый мальчик», – подумал Хэл, глядя на сына.

Кожу Дориана позолотило тропическое солнце, на его локоны сквозь иллюминатор падал солнечный луч, и они поблескивали, как медные спиральные нити.

Хэла в который уже раз поразило сходство мальчика с матерью. Он почувствовал, как его решительность слабеет.

– Я не маленький! Дай мне шанс доказать это, отец, прошу!

– Хорошо. – Хэл не смог устоять, хотя и понимал, насколько это неразумно. – Ты можешь ехать с нами.

Лицо Дориана вспыхнуло радостью, и Хэл поспешил уточнить:

– Но только до берега. Будешь ждать нас там вместе с Элом Уилсоном и командой баркаса.

И он вскинул руку, предупреждая все возражения: