— Так он умер? Я огорчен, и жена тоже расстроится. Вероятно, супруги поедут в Ипфорд на похороны? Если необходимо, я позвоню жене, чтоб повременила с приездом.

— Нет, тело доставят сюда.

— Вот как? Очень странно.

Миссис Бейл хотела ответить, но ей помешал ор, донесшийся из кабинета:

— Где этот учителишка! Я велел ему стеречь оружейку, а кретин смылся, оставив ее незапертой! Да еще ключи куда-то подевались!..

— Думаю, лучше вам исчезнуть, а я попытаюсь его унять, — шепнула миссис Бейл, а затем крикнула в сторону кабинета: — Иду-иду!

Уилт нырнул в коридор.

* * *

В постели леди Кларисса нянчила тяжелое похмелье, собираясь с силами встать. Вчера, когда поздним вечером она вернулась домой, на душе ее было удивительно легко. Не терпелось увидеть Уилта, а кроме того, смерть дяди Гарольда выглядела, по зрелом размышлении, избавлением от обузы. Не пугала даже перспектива выходных в обществе сэра Джорджа. Безусловно, найдется иной повод встречаться с шофером, когда тот оправится от своей хвори — простуды, свиного гриппа или что там его подкосило…

Железные ворота открылись по команде электронного устройства, смонтированного, чтобы никакой вор не смог украсть «бентли» или, не дай бог, старинный «роллс-ройс» сэра Джорджа. Загнав «ягуар» в гараж, Кларисса вошла в дом и, миновав безлюдную кухню, заглянула в кабинет мужа. Сэр Джордж чистил ружье, все вокруг замусорив ветошью.

— Ты припозднилась, — сказал он.

— Миссис Бейл должна была тебя уведомить, я ей звонила.

— Она сообщает только о приятном. Однако подала ужин по твоему меню.

— А мистера Уилта покормили?

— Наверное, в кухне. Со слугами я не ем.

— Как он поладил с Эдвардом?

— Понятия не имею. Я его в глаза не видел — Уилт, полагаю, тоже. Ты бы поговорила со своим драгоценным Эдди, а?

— Не называй его «Эдди». Он Эдвард. Думаю, мальчик привыкает к домашней обстановке.

— Господи спаси и помилуй! — буркнул сэр Джордж.

— Чем ты занят? — спросила Кларисса, игнорируя последнюю реплику мужа.

— Чищу ружье, дорогая. Оружие следует всегда держать наготове. Нынче по дороге в суд я остановился на светофоре, и меня атаковало юное хулиганье. Мокрой губкой они изгваздали ветровое стекло, да еще нагло потребовали денег. Прямо разбойники с большой дороги. Жалко, я был без ружья, а то б узнали почем фунт лиха!

— Ну так арестовал бы их.

— Не хотелось портить настроение. Я всегда благодушен, когда ты уезжаешь к своему чертову дядюшке.

— Я звонила миссис Бейл, чтобы известить о его смерти. — Кларисса вздохнула. — Видимо, этого она тоже не передала.

— Повторяю, она мой секретарь и не впутывается в дела твоих родственников, которые, как ей известно, меня совершенно не интересуют.

— Полагаю, ты рад, что со смертью дяди отпадают расходы на его содержание. Хотя за доставку тела пришлось выписать чек на изрядную сумму.

— Какую доставку? О чем ты, дурында?

— Дядю привезут сюда, чтобы похоронить в имении. В конце концов, он член нашей семьи.

Настроение сэра Джорджа мигом испортилось:

— Он не Гэдсли, и я не буду устраивать погребение невесть кого! Как хочешь, но хоронить его здесь не позволю. Ты ж вроде собиралась кремировать старого козла?

— После разговора с дядей планы мои изменились. Он хотел, чтобы его похоронили на родине, в Кении. Разумеется, об этом не может быть и речи. Я сразу сказала, что это слишком дорого и далеко…

— А я добавлю: и здесь его могилу никто не навестит. Не ломай комедию, переговори со здешним викарием. Кажется, при церкви есть погост. Либо туда, либо в печь, в соответствии с первоначальным планом.

— Говорю же, я передумала.

— Передумать можно, когда есть чем думать! — рявкнул супруг. — Вбей себе в башку: я не позволю чужаку осквернить фамильное захоронение. Это мое последнее слово.