Моисетта ощущала скорее не жалость, а злость. Лили заставляла себя терпеть во имя любви – от этого Моисетту мороз продирал по коже. Она ни за что не пошла бы на такое! Ей нечего этому противопоставить! Почему?

Поразмыслив несколько недель на эту тему, Моисетта пришла к очевидному выводу: она никогда не стала бы приносить себя в жертву, потому что не испытывает никакой привязанности. Никакое чувство не может заставить ее предпочесть интересы сестры своим. Напротив. Это открытие ее поразило: оказывается, Лили любит ее, Моисетту, а вот она сама не любит сестру.

– Шлюха!

Она вновь употребила то же слово, которое бросила вслед Лили в ту августовскую ночь, когда та умчалась с Фабьеном Жербье на его мопеде.

– Шлюха!

Это монополизирование любви, возможно, и было тем новым способом, который Лили использовала, чтобы снова оттеснить ее, Лили – верная сестра, идеальная близняшка, мисс совершенство, высшее существо?

Любовь, которой Моисетта не разделяла, принижала ее. Пачкала. Делала жалкой, ничтожной, невзрачной. Любовь, к которой Моисетта питала отвращение.

Лили, понятия не имевшая о мыслях, что терзали младшую сестру, тем временем получила на юрфаке магистерскую степень и влюбилась в делавшего блестящие успехи Поля Дени – нищего студента, который, сидя в паре метров от девушки, смотрел на нее сквозь стекла своих не раз чиненных очков как на недостижимую звезду.

При виде этого нескладного верзилы у Моисетты в голове прозвенел тревожный звонок: нужно действовать, чтобы не дать сестре опередить себя.

Перебрав экс-любовников, она остановилась на том, кто представлялся наиболее перспективным с точки зрения женитьбы. Экзамен выявил победителя, лот достался кандидату Ксавье Форе, из семьи крупных предпринимателей, совладельцев сети местных супермаркетов, короче, богатому наследнику.

Моисетта, неистощимо изобретательная, когда следовало порвать с мужчиной, сумела пробудить привязанность Ксавье Форе, разогреть его, обдать кипятком, вновь разогреть и, наконец, вынудить его предложить руку и сердце.

В тот воскресный вечер шампанское у Барбаренов лилось рекой. Лили получила диплом, а Моисетта поставила крест на карьере официантки, поскольку ей предстояло выйти замуж за отпрыска богатой семьи. Вот это успех!

Они смеялись, поднимали бокалы, вновь смеялись и вновь поднимали бокалы. Среди этой эйфории Лили, покраснев, призналась родителям, что тоже хотела бы выйти замуж за парня, в которого безумно влюблена, за Поля Дени.

– А чем он занимается? – спросили родители.

– Изучает право.

В глазах Моисетты зажегся огонек, она уже предвкушала следующую сцену.

– А его родители?

– Родители умерли.

– Прости, что?

– Погибли в авиакатастрофе.

– А родственники есть?

– Нет.

– Нет?

– Нет.

– Да уж, не везет некоторым! – заметила мать недовольным тоном, будто сирота Поль прикончил всех своих родичей.

Отец толкнул ее под столом, чтобы она помолчала, но поскольку тоже был обескуражен, то следующий вопрос задал с некоторой заминкой.

– А кто оплачивает его учебу? – спросил он, глядя куда-то вбок.

– Никто. Он получает стипендию.

– А-а…

– А чтобы платить за комнату, он по ночам дежурит на парковке, – бесцветным голосом пояснила Лили.

Моисетта внутренне ликовала.

Мать, откашлявшись, выдавила:

– Все же он молодец…

Моисетта откупорила новую бутылку шампанского и радостно возгласила:

– Кому еще шипучки? Впрочем, что это я, какая шипучка? «Дом-Периньон»! К чертям скупость! Можем себе позволить, Ксавье отправил мне целый ящик. Кому налить?

Пузырьки шампанского заполнили паузу, ошеломленные родители не осмеливались впрямую возражать Лили.

– А он получил диплом?

– Поль, как и я, только что закончил четвертый курс, но он точно пойдет дальше, у него блестящий ум.

– То есть сколько ему еще учиться?