Посткапитализм. Путеводитель по нашему будущему - Пол Мейсон (2015)

Информационный капитализм основан на асимметрии: глобальные корпорации получают свою власть на рынке благодаря тому, что знают больше, чем их клиенты, поставщики и мелкие конкуренты. Посткапитализм должен опираться на тот простой принцип, что стремление к асимметрии информации ошибочно, за исключением тех случаев, когда речь идет о личном пространстве, анонимности и безопасности.

Кроме того, цель должна состоять во внедрении информации и автоматизации в такие виды труда, куда сейчас их не пускают, потому что дешевый труд устраняет необходимость в инновациях.

На современном автомобильном заводе есть конвейер и все еще есть рабочие с гаечными ключами и дрелями в руках. Но конвейер управляет тем, что делают рабочие. Компьютерный монитор показывает им, где нужно поработать гаечным ключом, датчик предупреждает их, если они взяли не тот ключ, и все действия записываются и отправляются на хранение на какой-нибудь сервер.

Кроме эксплуатации, нет других причин, по которым первоклассные приемы автоматизации труда не могут быть применены, например, на заводе, где производятся бутерброды или расфасовывается мясо. Действительно, такая модель ведения бизнеса может существовать лишь благодаря доступности дешевого, неорганизованного труда, поддерживаемого трудовыми пособиями. Во многих отраслях промышленности старые элементы трудовой дисциплины – рабочий график, подчинение, посещаемость, иерархия – сохраняются только потому, что неолиберализм подавляет инновации. С технологической точки зрения они бесполезны.

В компаниях, чья деятельность связана с информацией, прежний менеджмент начинает выглядеть архаично. Менеджмент предполагает организацию предсказуемых ресурсов – людей, идей и вещей – для получения планируемого результата. Однако многие положительные результаты сетевых экономик не запланированы. А лучший метод работы с волатильными результатами – это командная работа; раньше ее называли «кооперацией».

Поясним, что это означает. Кооперативные, самоуправляющиеся, неиерархические команды – это самая передовая с технологической точки зрения форма труда. Тем не менее значительная часть рабочей силы все еще томится в мире штрафов, дисциплины, насилия и иерархии силы – просто потому, что существование культуры дешевого труда дает этому миру возможность выживать.

Ключевая цель переходного процесса должна заключаться в развязывании третьей управленческой революции, т. е. в популяризации среди менеджеров, профсоюзов и проектировщиков промышленной системы тех возможностей, которые открывает переход к сетевой, модульной, нелинейной командной работе.

«Работа не может стать игрой», – писал Маркс[383]. Но атмосфера, царящая в студии, разрабатывающей современные видеоигры, показывает, что игра и работа могут вполне свободно сочетаться и приносить результаты. Конечно, посреди гитар, диванов и бильярдных столов, заваленных открытыми коробками из-под пиццы, все еще есть место эксплуатации. Но модульная, целеустремленная работа, в которой сотрудники обладают высокой степенью самостоятельности, может вызывать меньше отчуждения, быть приятнее и носить более социальный характер – и обеспечивать лучшие результаты.

Только из-за нашей приверженности к дешевому труду и неэффективности мы убеждены в том, что процесс расфасовки мяса не может быть такой же неуправляемой, модульной работой, которая переплетается с игрой и в которой доступ к сетевой информации является правом. Один самых очевидных признаков того, что неолиберализм ведет нас в тупик, – это враждебность, с которой многие менеджеры XXI века и большинство изобретателей относятся к идеалу высокопроизводительного, приносящего удовлетворение труда. До 1914 года управленцы им были просто одержимы.