Збиг: Стратегия и политика Збигнева Бжезинского - Чарльз Гати (2013)

Администрация Клинтона быстро поняла, что китайцы не пойдут ни на какие уступки в вопросах соблюдения прав человека в общем и в отношении политических диссидентов в частности. Угрозы лишить Китай статуса наибольшего благоприятствования оказались напрасными. Желая найти средний путь между «реалистичной» политикой Бжезинского и Киссинджера, подчёркивающими важность сохранения хороших отношений с Китаем и сделанными в ходе кампании обещаниями прекратить заигрывать с «мясниками из Пекина», госсекретарь Уоррен Кристофер попросил Бжезинского и Киссинджера, как «друзей Китая», сообщить своим контактным лицам, что на определённые уступки в сфере прав человека всё-таки придётся пойти[173]. Но китайцы, уверенные в том, что американские деловые интересы не позволят администрации отменить статус наибольшего благоприятствования, стояли на своём; из-за этого Кристофер Уоррен, приехавший в Пекин требовать уважения к правам человека, даже был поставлен в неловкое положение. В конце концов администрация сдалась, а китайцы продолжили пользоваться привилегиями статуса наибольшего благоприятствования.

В течение президентского срока Клинтона Бжезинский вновь стал прямо говорить о необходимости укрепления отношений с Китаем, особенно когда сравнивал Китай с Россией. Он утверждал, что КНР, основная военная и экономическая держава, больше России заслуживает, чтобы её включили в «Большую семёрку». Он настаивал на том, что Китай не враг и не угроза интересам США и что наиболее важные двусторонние отношения у Америки как раз с Китаем. К восхищению председателя Китая Цзян Цзэмина, Бжезинский высказывал мнение, что китайцы активнее американцев стремятся найти точки сближения и преодолеть растущие разногласия. Он сообщал, что Пекин тревожит растущее военное сотрудничество США с Японией. В 1999 году Бжезинский раскритиковал «теорию двух государств» тайваньского президента Ли Дэнхуэя как попытку легитимизировать постоянное разделение Китая. Он никогда не отказывался от своих взглядов, согласно которым интересы Тайваня имеют второстепенное значение перед потребностью Америки в хороших отношениях с Пекином[174].

Пристрастность Бжезинского к Китаю и его враждебность к России заметны в его книге 1997 года «Великая шахматная доска»[175]. Позже, после прихода к власти Владимира Путина, Бжезинский критиковал Клинтона за то, что тот стремится к «показательному соглашению» с российским лидером по вопросу национальной противоракетной обороны. Он желал знать, почему Клинтон равнодушно относится к жестокой войне в Чечне при Путине и при этом обвиняет Китай в нарушении прав человека. И он предупреждал, что если на Аляске будут развёрнуты противоракеты для борьбы с «несуществующими» баллистическими ракетами Северной Кореи, то это может привести к усилению напряжённости в отношениях между Соединёнными Штатами и Китаем. В своей книге он даже склонялся к тому, чтобы отказаться от распространённого среди политической элиты своего собственного убеждения в том, что Япония является гарантом безопасности Америки в Азии; он выдвигал предположение, что основным азиатским партнёром вместо Японии должен стать Китай.

В 2000 году Бжезинский опубликовал статью «Жизнь с Китаем» в журнале «Нейшнл интерест». На этот раз он проявил к России мягкость, включив её вместе с Китаем, Европой и Японией в число основных приоритетов для развития отношений с Соединёнными Штатами. Он отмечал, что в Конгрессе, как и в американском обществе, нет единого мнения по поводу Китая. Политика администрации Клинтона, по его мнению, отличалась непоследовательностью. Помимо прочего, он предлагал исключить Тайвань из охвата противоракетной обороны на театре военных действий, провести трёхсторонний стратегический диалог с Японией и Китаем, принять Китай во Всемирную торговую организацию (ВТО) и включить Китай в «Большую восьмёрку» (сделав её «девяткой»). По его мнению, настала пора прекратить жаловаться на международное поведение Китая – оно, во всяком случае, было лучше поведения Индии[176].