Збиг: Стратегия и политика Збигнева Бжезинского - Чарльз Гати (2013)

Бжезинский надеялся на то, что такой пересмотр «подтолкнёт министерство обороны к расширению взглядов на нашу стратегическую доктрину, а также привлечёт внимание самого президента к этому трудному и сложному вопросу»[133]. Но недовольный медленной реакцией со стороны Пентагона Бжезинский сам попытался подтолкнуть администрацию к составлению новой ядерной доктрины и начал с «усиления» той группы СНБ, что заведовала военными вопросами. Как вспоминал его главный военный советник Уильям Одом: «Следующие два года мы постепенно работали над реализацией указанных в анализе PRM-10 направлений, стараясь обратить на них внимание президента, министра обороны, государственного секретаря, и дать им понять, что нам нужно развивать некоторые из этих политик в фундаментально ином направлении». Бжезинский так прокомментировал развитие этой и других инициатив: «Министерство обороны не занималось внешней политикой, как не занимался ею и Госдепартамент. Направление и темп обоим задавал Белый дом».

Несмотря на скептицизм Вэнса, в июле 1980 года Картер подписал президентскую директиву «Политика применения ядерного оружия», в которой менялась концепция применения ядерного оружия и увеличивалось количество целей его применения по сравнению с политикой администрации Никсона (с 25 000 до 40 000 потенциальных целей).

Одновременно с этим администрация в лице Специального координационного комитета СНБ работала над параллельной инициативой – американо-советскими переговорами по ограничению стратегических вооружений (ОСВ). Картер посетил первое заседание по этим переговорам 3 февраля 1977 года. Перед началом дискуссии он сделал ряд общих ободряющих высказываний по поводу подобранной им команды и созданной им системы, и, прежде чем удалиться, выразил надежду на то, что переговоры по ОСВ с Советским Союзом приведут к действительно большому сокращению вооружений. Ведущую роль на заседаниях по ОСВ должен был играть Бжезинский; как в своей книге «Хранители ключей» вспоминает Джон Прадос: «Бжезинский намеренно старался вызывать ораторов в таком порядке, чтобы сбалансировать их выступления и чтобы они высказывали разные точки зрения. Последнее слово Збиг предоставил Сайрусу Вэнсу, а затем подвел итоги и отослал протокол заседания комитета президенту. Сразу же после этого Картер завтракал вместе Вэнсом, Мондейлом и Збигом. И только потом на такие политические завтраки были допущены Гарольд Браун, Гамильтон Джордан, Джоди Пауэлл и специальный советник Хедли Донован»[134].

Бжезинский пристально наблюдал за процессом и даже поручил Уильяму Хайленду из СНБ проследить за доставкой инструкций по договору, чтобы они не попали в руки Государственного департамента до отправки делегации. Советник по национальной безопасности также следил за тем, чтобы принимаемые на заседаниях ключевые решения не слишком затрагивали позиции военных и не касались тех запасов вооружений, которые, по их мнению, были необходимы для поддержания обороны. В частности, он распорядился о том, чтобы на встречах с президентом, Мондейлом и Вэнсом вместе с ним присутствовал Браун. Вышло так, что Мондейл, имевший репутацию относительного «голубя», оказался «приятным сюрпризом» для его более строгих коллег, поскольку «регулярно демонстрировал глубокие познания военных вопросов и искреннюю заинтересованность в сохранении оборонного потенциала Америки»[135].