Збиг: Стратегия и политика Збигнева Бжезинского - Чарльз Гати (2013)

Предсказывая, что «вектор советского социального развития и интересы нынешней правящей элиты» делают «маловероятным появление демократизирующей коалиции», Бжезинский уточнял, что он говорит только о 1970-х годах. Он предполагал, что какая-то минимальная демократизация будет возможна в 1980-х, после того как со сцены сойдут лидеры поколения Брежнева. «Вполне возможно, что возникающая политическая элита будет менее придерживаться той идеи, что социальное развитие требует сильной концентрации политической власти». Тем не менее он не ожидал, что либерализация зайдёт слишком далеко, поскольку «эволюции в плюралистскую систему, скорее всего, будет противостоять укоренившаяся политическая олигархия». Он делал вывод, что пока не появится советский лидер, искренне желающий провести «крупное преобразование системы в целом» – что, по его мнению, было маловероятно, – «наиболее вероятным вектором развития в 1980-е представляется незначительный сдвиг к комбинации второго (плюралистская эволюция) и третьего (технологическая адаптация) вариантов: ограниченный экономико-политический плюрализм и упор на технологическую компетенцию в контексте по-прежнему авторитарного управления». Хватит ли этого ограниченного сдвига для выхода из застывшей в «олигархическом окаменении» системы – насчёт этого он высказывал сомнения.

Что касается возврата к «воинствующему фундаментализму под руководством одного диктатора», то такой вариант Бжезинский считал «немногим более вероятным, чем плюралистская эволюция», но он не рассматривал его как наиболее вероятный, поскольку диктатору, попытавшемуся упрочить воинствующий идеологический режим, «придётся преодолеть огромную инерцию и сопротивление партийных олигархов, не желающих возврата к единоличному правлению». И хотя Бжезинский считал, что «не стоит сбрасывать со счетов фундаменталистскую альтернативу, особенно если она станет единственной альтернативой политическому распаду вследствие окаменения системы» или в случае китайско-советской войны (такой сценарий рассматривался в свете вооружённых столкновений 1969 года на китайско-советской границе), он не ожидал, что военный фундаментальный режим сможет установиться без таких экстремальных обстоятельств. Главный вывод состоял в том, что «в преобладающих в начале 1970-х годов условиях» наиболее вероятным вариантом будет «олигархическое окаменение» в сочетании с некоторой степенью «технологизации» советской политической системы, которая не изменит общие контуры политики СССР.

Обрисованный Бжезинским вектор развития подтвердился в 1970-х и в начале 1980-х годов, когда советская политическая система, казалось, застыла в окаменелой геронтократической форме, особенно в последние годы Леонида Брежнева и в краткий период при Константине Черненко. Бжезинский точно описал внушительные препятствия на пути серьёзных изменений. При этом он не ожидал появления Горбачёва и последующих коренных перемен, но в книге «Между двумя эпохами» не исключал такого поворота. Считая настоящую демократизацию и «внутреннюю стадию открытой интеллектуальной креативности и экспериментов» в лучшем случае маловероятной, он, тем не менее, никогда не сбрасывал со счетов такую возможность. Более того, он правильно указал последствия возможной «трансформации [советской] системы».