На них пахнуло тяжелым запахом химикалиев, а из комнаты послышался приглушенный разговор, очень быстрый и тихий.

– Что у вас там? – быстро спросил Холл, постучав в дверь.

Приглушенный разговор круто оборвался, на минуту наступило полное молчание, потом снова послышался громкий шепот, после чего раздался крик: «Нет, нет, не надо!» Затем поднялась возня, послышался стук падающего стула и шум короткой борьбы. И снова тишина.

– Что за черт! – воскликнул Хенфри вполголоса.

– Что у вас там? – снова поспешно спросил мистер Холл.

Викарий ответил каким-то странным, прерывающимся голосом:

– Все в порядке. Пожалуйста, не мешайте.

– Странно! – сказал Хенфри.

– Странно! – сказал Холл.

– Просят не мешать, – сказал Хенфри.

– Слышал, – сказал Холл.

– И кто-то фыркнул, – добавил Хенфри.

Они продолжали стоять у дверей, прислушиваясь. Разговор в гостиной возобновился, такой же приглушенный и быстрый.

– Я не могу, – раздался голос мистера Бантинга. – Говорю вам, я не хочу.

– Что такое? – спросил Хенфри.

– Говорит, что не хочет, – сказал Холл. – Кому это он – нам, что ли?

– Возмутительно! – послышался голос мистера Бантинга.

– Возмутительно, – повторил мистер Хенфри. – Я ясно это слышал.

– А кто сейчас говорит?

– Вероятно, мистер Касс, – сказал Холл. – Вы что-нибудь разбираете?

Они помолчали. Разговор за дверью становился все невнятнее и загадочнее.

– Кажется, скатерть сдирают со стола, – сказал Холл.

За стойкой появилась хозяйка. Холл стал знаками внушать ей, чтобы она не шумела и подошла к ним. Это сейчас же пробудило в его супруге дух противоречия.

– Чего это ты там стоишь и слушаешь? – спросила она. – Другого дела у тебя нет, да еще в праздничный день?

Холл пытался объясниться жестами и мимикой, но миссис Холл не желала понимать. Она упорно повышала голос. Тогда Холл и Хенфри, сильно смущенные, на цыпочках подошли к стойке и объяснили ей, в чем дело.

Сначала она вообще отказалась признать что-либо необыкновенное в том, что услышала. Потом потребовала, чтобы Холл замолчал и говорил один Хенфри. Она была склонна считать все это пустяками, – может, они просто передвигали мебель.

– Я слышал, как он сказал «возмутительно», ясно слышал, – твердил Холл.

– И я слышал, миссис Холл, – сказал Хенфри.

– Так это или нет… – начала миссис Холл.

– Тсс! – прервал ее Хенфри. – Слышите – окно?

– Какое окно? – спросила миссис Холл.

– В гостиной, – ответил Хенфри.

Все замолчали, напряженно прислушиваясь. Невидящий взор миссис Холл был устремлен на светлый прямоугольник трактирной двери, на белую дорогу и фасад лавки Хакстерса, залитый июньским солнцем. Вдруг дверь лавки распахнулась, и появился сам Хакстерс, размахивая руками, с вытаращенными от волнения глазами.

– Держи вора! – крикнул он и бросился бежать наискось к воротам трактира, где и исчез.

В ту же секунду из гостиной донесся громкий шум и хлопанье затворяемого окна.

Холл, Хенфри и все бывшие в распивочной гурьбой выбежали на улицу. Они увидели, как кто-то быстро кинулся за угол по направлению к проселочной дороге и как мистер Хакстерс совершил в воздухе сложный прыжок, закончившийся падением. Толпа гуляющих застыла в изумлении, несколько человек подбежали к нему.