Неописуемо тронутый, Андуин в три быстрых, длинных шага подошел к Калии и молча подал ей руку.

После недолгого замешательства Калия ответила на рукопожатие. Крепко стиснув ее ладонь, Андуин улыбнулся.

– Я несказанно рад узнать, что вы живы, госпожа! Так долго не имея о вас известий, мы предполагали самое худшее.

– Благодарю вас. Уверяю, одно время мне думалось, что меня и вправду постигло самое худшее.

– Что же случилось?

– Это… это долгая история, – сказала она, очевидно, не желая делиться ею.

– А сегодня у нас нет времени на долгие разговоры, – вмешался Велен.

Андуину хотелось бы задать множество вопросов и архиепископу, и королеве Лордерона (ведь именно таковой по всем законам Калия и являлась), однако Велен был совершенно прав. Невзирая на все приятные неожиданности последних минут, Андуин, Мойра и Велен явились сюда по делу, причем по делу исключительно мрачному.

Улыбнувшись Калии, Андуин выпустил ее руку и повернулся к собравшимся жрецам.

Их было так много…

– Похоже, что нас здесь немало, не так ли? – заметил Фаол, словно прочитав его мысли. – Но по сравнению с тем, скольких мы можем принять в наши ряды, это жалкая горстка. Места у нас хватит всем.

Глядя вокруг, Андуин никак не мог поверить, что все это – на самом деле.

– Как удивительно все, что вам – всем вам – удалось совершить, – сказал он Фаолу. – Я знал, что вы трудитесь над этим, но увидеть такое своими глазами – это же совершенно иное дело. Хотелось бы мне сказать, что мы просто явились с визитом туда, где мне давно не терпелось побывать… однако мы получили крайне тревожные вести.

Он кивнул Мойре. Она была дочерью Магни, Вестника Азерот, принесшего предостережение, а кроме того, ее здесь знали и уважали, тогда как сам Андуин был новичком – пусть королем, но в храме королевская власть отнюдь не почиталась за высшую.

Королева дворфов расправила плечи и обратилась к собравшимся:

– Мы служим Свету, но живем на Азероте, – заговорила она. – Теперь мой отец – Голос нашего мира. Сегодня, во время визита пророка Велена и короля Штормграда, он явился в Стальгорн с ужасающими новостями.

Ее откровенная, ровная речь прервалась. На миг она словно бы вновь превратилась в сбитую с толка, нерешительную маленькую девочку, однако тут же взяла себя в руки и продолжала:

– Ребята… девчонки… наш мир страшно ранен. Наш мир в беде. Его терзает жуткая боль. Отец сказал, что ему нужно исцеление – исцелится сам он не в силах.

В толпе жрецов негромко заахали.

– Это все тот чудовищный меч! – пророкотал кто-то из тауренов.

Его мощный, глубокий голос живо напомнил Андуину Бейна Кровавое Копыто – верховного вождя тауренов и его друга.

– Но как же мы сможем исцелить целый мир? – дрогнувшим от отчаяния голосом спросила одна из дренеев.

Вопрос ее был очень к месту. Действительно, как? Да, жрецы умеют исцелять, но ведь их пациенты – из плоти и крови! Жрецы лечат раны, избавляют от проклятий и болезней, порой, если будет на то воля Света, могут вернуть к жизни мертвого… а вот чем и как помочь раненому миру?

Однако Андуин знал, с чего начать. Он чувствовал: ответ – у него за пазухой, у самого сердца, там, где лежит крохотный кусочек драгоценного азерита. Минуту помедлив, он обвел взглядом обращенные к нему лица Отрекшихся, троллей и тауренов. Расы Орды… Можно ли им доверять?

Вопрос этот был обращен и к Свету, и к его собственному телу.

В Пандарии Гаррош Адский Крик обрушил на Андуина огромный древний артефакт, известный как Божественный Колокол, и тяжело ранил сына короля. С тех пор, стоило ему только ступить на неправедный путь, проявить жестокость либо беспечность, либо подвергнуть себя ненужной опасности, кости немедля начинали болезненно ныть.

Сейчас боли в теле не ощущалось. Напротив, он давным-давно не чувствовал себя настолько хорошо. В чем же причина этого покоя – в Храме света Пустоты, или в кусочке азерита?