World Of Warcraft: Перед бурей - Кристи Голден (2018)

– Гриззи! – тяжело дыша, сказала она. – У меня же осталось кольцо! То, обручальное!

То самое кольцо из обычного, неприметного металла, украшенное крохотной, мерцающей золотом капелькой азерита…

– Может, его хватит, чтоб нас защитить, – пояснила Саффи.

– Может, и хватит, – согласился Гриззек. Охваченный головокружительной надеждой на чудо, он пополз быстрее прежнего. – Я тоже должен кое в чем признаться, Тыковка.

– Что бы там ни было, заранее прощаю.

Гриззек облизнул губы. Сколько лет прошло, а он этого так ни разу и не сказал! Дурные, впустую прошедшие годы… Но с этой самой минуты все будет иначе.

– Сафронетта Драндульс… Я лю…

Тут-то бомба и взорвалась.

Глава двадцать восьмая

Нагорье Арати, крепость Стромгард

Андуин стоял на полуразрушенной стене крепости Стромгард. Ерошивший волосы ветер был холоден и сыр, небо подернулось хмурыми серыми тучами – все вокруг навевало печаль.

Нагорье Арати славилось насыщенной историей – и среди людей, и среди Отрекшихся. Некогда здесь стоял могучий город Стром, а еще раньше эти земли принадлежали империи Аратор, колыбели людского рода. Древние арати были народом завоевателей, но понимали, сколь мудро жить с покоренными племенами в мире, расширять сотрудничество с ними, видеть в них равных. Все это и сделало род человеческий сильным. Объединившись, древние племена Восточных Королевств породили народ, изменивший весь мир.

Здесь же зародилась и человеческая магия, полученная в дар от высших эльфов Кель’Таласа в обмен на помощь могучей армии Строма в войне против общего врага, против троллей. Выходцами из Аратора были основаны все крупные человеческие государства: и Даларан, заложенный первым обученным эльфами магом, и Лордерон, и Гилнеас, а позже – Кул-Тирас и Альтерак. Те же, кто остался на родине, построили крепость, на стене которой стоял в эту минуту король Штормграда.

Услышав стук каблуков о камень, он обернулся и увидел Генна. Старик остановился рядом, задумчиво оглядывая покатые зеленые холмы и сосны внизу.

– Когда я стоял здесь в последний раз, – заговорил Генн, – Гилнеас был сильным государством, а звезда Стромгарда клонилась к закату. Теперь оба королевства лежат в руинах. Здесь обитают только преступники, огры да тролли. А мое заселили они…

Он указал в зеленую даль, в сторону серых камней Стены Торадина. Пару часов тому назад Андуин, Седогрив, Туралион, Велен, Фаол и Калия в сопровождении ровно двух сотен лучших бойцов Штормграда прибыли сюда из штормградской гавани. И, как ни печален был вид этих руин, этих серых, словно тучи, камней, выступивших из тумана, здесь, на стене, печаль Андуина сделалась еще сильнее.

Стена Торадина и небольшой лагерь Отрекшихся перед ней отмечали границы Орды, ныне дотянувшиеся сюда, до самой колыбели человечества. Не так уж далеко находился и Гилнеас, погубленный гнилью, захваченный Отрекшимися, что вытеснили народ Генна с родных земель и убили королевского сына.

Генн поднял к глазу подзорную трубу, негромко крякнул и подал трубу Андуину. Король последовал его примеру. Сквозь гномскую оптику отчетливо были видны вооруженные фигуры, патрулировавшие древнюю стену. Совсем как его люди, патрулировавшие стены крепости Стромгард.

Только с той стороны все были Отрекшимися.

Завтра, с первыми лучами солнца, Совет Покинутых соберется у врат Стены Торадина. Они пойдут к крепости и остановятся на полпути, у вон той развилки простой грунтовой дороги. Там, в то же самое время, к ним присоединятся девятнадцать людей, отобранных для встречи с друзьями и родственниками. Руководить встречей будут Калия с Фаолом. Иного вмешательства со стороны Орды и Альянса не будет, хотя обе стороны согласились позволить отрядам жрецов патрулировать место встречи с воздуха – на всякий случай.

– Знаю, для тебя это тяжело, – сказал Андуин, возвращая Генну подзорную трубу.