Блеск и нищета Жанны Дюбарри - Паскаль Лене (2003)

«Мемуары» мадам Кампан, где дается этот настолько лишенный снисходительности портрет Жанны, были написаны после страшных событии[у стоивших жизни ей и многим ее врагам. Но все же ни время, ни смерть дорогих ее сердцу людей, что могло бы примирить давних противникову не уменьшили враждебности автора мемуаров к Жаннеу жертве предрассудков «этой страны». В последние годы существования монархии при Дворе царствовали роскошь и при этом ужасная мелочность.

Из трех рассказанных историй: о заседании Совета, о брошенных в огонь письмах, о покупке портрета Карла I, по меньшей мере, первая и третья соответствуют истине. Ложь, недоброе отношение видны в освещении фактов, но не в изложении событий. Летописец более доброжелательный или просто более объективный, чем мадам Кампан, подчеркнул бы тот факт, что, в отличие от Помпадуру которая лезла во все дела и утверждала, что правит страной от имени Короля, Жанна присутствовала на заседания Совета просто потому, что они часто по желанию Короля проходили в ее покоях. Она не высказывала на них никаких мыслей и суждений, способных повлиять на политику. Пусть фаворитка вела себя смешно, пусть неловко пыталась привнести в них некую веселость, но разве этот промах настолько непростителен, что о нем стоит говорить спустя десятилетия?

Мадам Кампан явно не была подругой новоиспеченной графини Дюбарри. Даже само положение нашей мемуаристки, официальной чтицы дочерей Короля, а затем первой горничной королевы Марии Антуанетты, ставило ее в ряды противников Жанны.

Неприязнь, которую королевские дочери единодушно испытывали к «шлюхе» своего отца, была все же умеренной, по меньшей мере, в проявлениях, вследствие их посредственного умственного развития и недостаточного воспитания. Хотя, как и все при Дворе, они были обуреваемы пристрастием к интригам, в этом особого таланта не проявили. Король, их отец, питал к ним любовь, но совсем их не уважал. Он относился к ним с некой отцовской нежностью и беззастенчивостью, с какой, если можно так выразиться, относился к домашним животным.

Враждебное отношение королевских дочерей к новой любовнице Короля не беспокоило. К тому же они почти совсем не имели возможности ей навредить. Все считали принцесс совершенно незначительными особами, и это они, безусловно, понимали и должны были страдать. Особенно несчастная Луиза, имевшая крайне невзрачную внешность; вероятно, она решилась уйти из Версаля от мира сего только для того, чтобы скрыться от сочувственных и снисходительных взглядов придворных и отчаянной любви самого Короля.

Но вот что сама мадам Кампан, их официальная чтица, написала о них:

Людовик XV очень редко виделся со своей семьей. Каждое утро он спускался по потайной лестнице в покои мадам Аделаиды, часто приносил туда кофе, который сам готовил. Мадам Аделаида дергала за шнур звонка, чтобы сообщить мадам Виктории о визите Короля. Мадам Виктория поднималась к сестре и звонила мадам Софии, а та в свою очередь звонила мадам Луизе. Покои принцесс были довольно большими. Мадам Луиза занимала самые дальние из них. Она была младшей дочерью Короля, очень маленькой и неказистой. Чтобы прийти на ежедневную встречу семьи, бедной принцессе приходилось бежать через множество комнат, и, несмотря на все усилия, она успевала лишь поцеловать отца, который сразу же уезжал на охоту.