Норма пристально смотрела через лобовое стекло и спустя какое-то время заметила впереди группу ходячих, топчущихся на обочине. Они выглядели как пассажиры с сезонными билетами, ждущие поезд, который никогда не прибудет. Майлз направил машину прямо на них.

Норма закрыла глаза.

– Боже, только не снова!

Она почувствовала тяжелый удар, как будто машина ударилась о булыжник, и лишь после этого открыла глаза.

Внешняя сторона пассажирского окна стала темно-красной от крови, выплеснувшейся от удара. Частички мозга и волосы, ткани мертвого тела облепили стекло, и теперь их сметало с машины потоком встречного ветра. Майлз хихикал. Норма глядела в боковое зеркало и видела, что человеческие останки все дальше: ходячие, убитые боковым ударом «Челленджера», превратились в отвратительные части тела и безголовые туловища, разбросанные по обочине.

Она взглянула на него.

– Мы можем просто сфокусироваться на поиске этих людей?

– К черту этих людей. Нам нужно просто быстро выбраться отсюда!

– Майлз, мы говорили об этом тысячу раз…

– Я не хочу принимать участие в этом всем, – пробурчал он. – Поехавшие проповедники ведут святые войны и устраивают апокалипсис – к черту! Это не имеет ко мне никакого отношения. И к тебе тоже! То, что планирует этот ублюдок по поводу этих игрушек и прочего дерьма, – не просто сумасшествие, это самое настоящее зло! Лучше мы найдем остров, забабахаем по косячку и будем под кайфом до конца наших дней в этом мире.

– Я думала, что ты христианин! – Она устремила пренебрежительный взгляд на своего суррогатного сына. – Мы не можем просто закрыть на это глаза, Майлз.

– Как мы, черт побери, найдем этих людей, а?

– Мы найдем, не волнуйся. – Она указала пальцем на мятую карту в руке. – Едем по этой дороге, пока не доберемся до Двадцать девятой, а затем поедем на юг. Они должны быть где-то недалеко от Вудбери.

– Они в каком-то чертовом тоннеле, зайка, они под землей, помнишь? Как ты, черт побери, собираешься искать их в гребаном тоннеле?! Ты что, убить нас хочешь?

– Мы найдем их. Они же должны выходить подышать воздухом хоть когда-то.

– Я даже не знаю, хватит ли бензина, чтобы добраться туда.

– Я думала, что – по твоим словам – в багажнике есть канистры, и этого достаточно, чтобы добраться до побережья и обратно два раза подряд. Ты мне соврал, мой мальчик?

– Я не планировал ехать в Чаттахучи с этим ублюдком.

Норма устало выдохнула и сложила маленькие пухлые руки на груди. Она носила ветхий кардиган поверх церковного платья, и все равно дрожала от прохлады вечера. Уже смеркалось. Небо окрасилось в сине-фиолетовый цвет, а низкие облака плавно вышли из-за горизонта серыми монолитными фигурами.

– Боже милостивый! Что за мир… – проворчала она.

Майлз потряс головой.

– Предположим, что мы нашли этих людей. Что ты им, черт возьми, скажешь?

Она глянула вниз.

– Я расскажу им все.

– А что, если этот народ такой же поехавший, как и тот проповедник? Только подумай об этом! Что, если эти люди – такое же зло, как Гарлиц?

Норма снова посмотрела через стекло пассажирской двери: все, что они проезжали, теперь было окрашено в красный благодаря кровавой «тонировке» стекла.

– И да поможет нам всем Бог.

Тьма накрыла Лилли и Томми, когда они бесшумно крались по проселочной дороге, проходящей между двумя табачными полями. Они шли по одному вдоль разломанной ограды и переговаривались в основном при помощи жестов и кивков, чтобы не привлекать к себе внимание ходячих.