Поскольку и те, кто поддерживают такие результаты, и те, кто против них, утверждают, что в силу подобных процессов академическая жизнь в Британии в значительной мере уподобится американской академической жизни, полезно будет разобрать представления и предрассудки, воскрешаемые этим предсказанием. Я не хотел бы потворствовать снисходительному снобизму, который все еще можно встретить в британских университетах (и не только в них), заставляющему смотреть свысока на американскую «вульгарность» и «активность», считающиеся чем-то недостойным. Во многих областях больше важных работ сегодня проводится в США, чем в Британии, и свидетельством тому является современная «утечка мозгов». Но там же и намного более значительная доля плохих работ, и нет сомнения, что этому способствует больший акцент на различных методах оценки карьер по количеству публикаций. Все мы знакомы с той непреклонностью, с которой некоторые деканы американских колледжей (кстати говоря, администраторы, а не собственно «коллеги-ученые») применяют количественные оценки публикаций; когда правилом стала формула «нет книги, значит нет постоянной должности», вам придется опубликовать книгу независимо от того, готова она или нет. Что неизбежно приводит к очень большому числу ненужных и слабых публикаций. На самом деле такое положение никому не выгодно: терпят ущерб сами авторы, другие исследователи и студенты теряют время, а библиотеки и иные институты несут огромные издержки.

Двигателем всего этого бессмысленного бизнеса является рыночной этос американской академической жизни, в которой количество публикаций (или то, что UGC так деликатно именует «публично идентифицируемым продуктом») чрезмерно определяет «рыночную стоимость». Показательно то, что лишь лучшие американские университеты могут проявлять достаточную гибкость и дополнять оценку библиографии компетентным суждением («этот молодой философ опубликовал только две статьи, но он так хорош, что мы все равно дадим ему постоянную должность»), и причина в том, что только они могут позволить себе самоуверенность, необходимую для такого поведения. Применяя «библиометрические методы», мы не переймем практики самых лучших и выдающихся университетов США, а, скорее, будем заниматься бессознательным импортом некоторых аспектов американской академической жизни, которые вряд ли заслуживают подражания.

3

Когда организация, ответственная на государственном уровне за продвижение и поддержку целей, ради которых существуют университеты, начинает заниматься программой, которая, очевидно, представляет работу университетов в неверном свете и в конечном счете вредит ей, мы обязаны спросить, в чем причина. На ум приходят три возможных объяснения.

Первое: люди в такой организации на самом деле не понимают того, что в основном происходит в институтах, за которые они отвечают, а потому не понимают и того, что их работу они представляют в ложном свете. Это, конечно, возможно. Как я уже признавал, удивительно трудно сказать, над чем работают исследователи в гуманитарных науках, и очень сложно оправдать их работу в категориях экономического роста или технологического развития, которые сегодня только и предлагаются некоторыми из непреклонных бухгалтеров из начальственных кабинетов. Но если это так, тогда, конечно, мы лишь ухудшим ситуацию, составляя доклады в тех категориях, которые от нас требуют, поскольку это просто утвердит чиновников в их неверных представлениях.