Непристойные предложения - Уильям Тенн (2018)

Когда все пятеро одновременно начали выходить из комнаты, Альфред принял решение. На секунду они оказались очень близко друг к другу, даже соприкоснулись.

Он схватил женщину за руку и с силой толкнул в гугенота, который в замешательстве споткнулся. Потом, зная, что Джон Смит стоит между ним и еще одним мужчиной сзади, Альфред подобрал сутану и кинулся бежать. Свернул налево, затем еще раз налево – и оказался в главном подвальном коридоре. Впереди, в дальнем конце, были каменные ступени, которые вели на улицу.

Позади донесся шум борьбы, потом звук бегущих ног. Альфред услышал далекий крик Джона Смита:

– Давай, парень, давай! Готовь лыжи летом! Беги, кролик, беги! Держись, ковбой! Делай ноги! Пошевеливайся! Катись отсюда!

Хлопок – и голос ваклиттианца оборвался придушенным хрипом.

Розоватое сияние пронеслось мимо, вернулось и озарило живот Альфреда. Он рыгнул. Сияние стало светло-красным, алым, зловещим темно-красным. Он зарыгал чаще. Добрался до лестницы и побежал вверх, а сияние запульсировало ночным пурпуром.

Десять минут спустя он был на Шестой авеню, забирался в такси. Неприятная боль в животе быстро прошла.

Подъезжая к своему отелю, Альфред оглянулся. Его не преследовали. Хорошо. Лидсгаллианцы понятия не имели, где он живет.

Альфред задумался, похожи ли они на ваклиттианцев? Пауки? Вряд ли. Все эти многочисленные видовые названия и необъятная межзвездная вражда подразумевали множество различных форм. Которые достаточно малы, чтобы вместиться в человеческое тело. Возможно, улиткообразные и червеобразные существа, крабовидные и кальмаровидные. Может даже, крысовидные?

Отвратительная мысль. Ему требовалось хорошенько выспаться: завтра его первый день в «Блэксим». А потом, не сразу, когда у него будет время подумать, он решит, что делать. Обратится в полицию, ФБР или еще куда-нибудь. Возможно, отправит историю в одну из нью-йоркских газет – или какой-то известный телекомментатор прислушается к нему и соберет более широкую аудиторию. Но рассказ должен быть связным и убедительным. У него мало доказательств. Лидсгаллианцы наверняка уже летят к своей родной планете. Однако есть еще его собственная шайка – ваклиттианцы. Коэн, и Келли, и Джонс. И Джейн Доу. Он поводит их за нос пару дней, а потом использует в качестве улики. Пора Земле узнать, что происходит.

Его собственная шайка поджидала Альфреда в гостиничном номере. Коэн, и Келли, и Джонс. И Джейн Доу. Судя по всему, ждать им пришлось долго. Кажется, Джейн Доу плакала. Мистер Келли сидел на кровати и держал на коленях раскрытый портфель.

– Вот ты где, – произнес голос Робинсона из портфеля. – Надеюсь, у тебя найдется объяснение, Смит. Очень на это надеюсь.

– Для чего? – огрызнулся Альфред. Он мечтал скинуть костюм, принять горячий душ и забраться в постель. Ночная игра в шпионов вызывала у него раздражение. И скуку.

– Для чего? – взревел Робинсон. – Для чего? Келли, скажи ему, для чего!

– Послушай, Смит, – начал Келли. – Ты обращался к портье с просьбой разузнать про бал-маскарад водопроводчиков?

– Обращался. Конечно, обращался. Он снабдил меня необходимой информацией.

Из портфеля донесся вой.

– Он снабдил меня необходимой информацией! Шесть лет изучения шпионажа в Академии, год аспирантуры в усиленной секретности, полгода в Специальной военной школе анализа данных и отслеживания местоположений – и тебе хватает наглости стоять передо мной с панцирем в клешнях и заявлять, будто единственным способом обнаружить этот бал-маскарад было попросить портье – обычного, среднестатистического человеческого портье – навести справки?!

Альфред заметил, что лица собравшихся были очень серьезными. Несмотря на усталость и безразличие, он попробовал оправдаться.

– Ну, раз уж это был обычный, среднестатистический человек, не вижу никакого вреда в том, чтобы…