И самцы, и самки морского котика шоколадно-коричневого цвета. Притом что крупные агрессивные самцы морского льва также темно-коричневые, их подруги, намного более скромных размеров, имеют очень красивый карамельный окрас, очень часто с полосами или пятнами. Морских котиков, пожалуй, можно было бы назвать «черными», особенно мокрых, но маловероятно, чтобы они там присутствовали в количествах, о которых пишет Масгрейв. К тому времени прошло всего лишь тридцать четыре года после того, как Бенджамин Моррелл, исследователь из Коннектикута, засвидетельствовал полное исчезновение морских котиков на Оклендских островах, и сама по себе популяция не могла восстановиться до такой многочисленности, если только не приросла за счет поступления извне. Более поздние наблюдения также говорят о том, что во времена Масгрейва поголовье морских львов должно было значительно превосходить морских котиков, и это положение вещей сохранилось до сих пор. В 1873 году недалеко от дома потерпевших крушение были найдены два черепа, и оба они принадлежали морским львам, а в 1916 году научная экспедиция вообще не обнаружила морских котиков в бухте Карнли.

Намного более вероятно, что все описываемые Масгрейвом животные были морскими львами. Множество «черных» тюленей на одном берегу могло быть сборищем темно-коричневых молодых самцов морского льва, в то время как «тигровые» на противоположном берегу представляли собой стадо самок под надзором нескольких доминантных самцов-секачей. Молодые особи мужского пола вынуждены жить отдельно от репродуктивной части популяции до тех пор, пока не возмужают, хотя и совершают постоянные набеги на лежбища в надежде одолеть старого или ослабшего секача, увести у него самок и создать собственный гарем.

Мужские и женские особи морских львов настолько отличаются друг от друга своим внешним видом, что даже профессиональные охотники на тюленей не всегда понимают, что это один вид, называя самцов «морскими львами», а самок «морскими медведями». Превосходя самок в размерах в два-три раза, самцы достигают в длину двенадцати футов, а их вес доходит до тысячи фунтов. В соответствии со своим названием, самцы морских львов имеют гриву, которая вместе с усами делает их еще более непохожими на самок.

«Толстая мясистая верхняя губа с каждой стороны опушена тридцатью волосками, жесткими, как рог, длиной около четырех дюймов каждый, острыми на концах, – пишет Райналь, внимательный и педантичный наблюдатель. – Некоторые из волосков снабжены прозрачными венами, наподобие тех, что в панцирях черепах».

Со времен Масгрейва морские львы на Оклендских островах изучены намного более детально, хотя его наблюдения и по сей день считаются ценными и интересными. Притом что морские львы присутствуют на берегах и около них в течение всего года, собираются в лежбища они только в период размножения. В октябре или ноябре матерые самцы втаскивают свои массивные туши на каменные платформы и немедленно начинают поединки за наилучшие места, борясь за уступы, с которых они будут приветствовать самок, находящихся на поздних сроках беременности, когда те станут там появляться к началу декабря.

На первый взгляд, это может показаться пустой тратой времени, так как прибывающие самки высокомерно игнорируют ищущих их расположения секачей, их внимание занято другим. Едва выбравшись из воды, каждая поднимается на четырех ластах и оглядывается по сторонам в поисках подруг. Один из ученых-исследователей отмечал в 1972 году: «Пухлая мокрая самка морского льва, появившись из воды, осматривает местность и затем торопливо бежит к группе самок, как будто опаздывает на свидание».

Можно предположить, что ее мать и бабка среди этих самок и все эти особи являются ее сестрами, родными и двоюродными, ее тетками, раз она так хорошо с ними знакома. Присоединившись к ним, она успокаивается и часто трется о кого-нибудь из своих подруг, чтобы обсушиться.