Лишь шаг до тебя - Элис Петерсон (2014)

– Я не хочу! Это отрава!

– Джина, ты не Вивьен!

Вивьен. Кто она такая?

Позже в тот вечер я лежу без сна и скучаю по Хьюго. Как мне хочется пойти к нему в спальню и поговорить, как мы всегда это делали.

Когда три года назад Хьюго отвезли в интернат, в доме словно погас свет. Когда мы сидели за ужином, никто из нас не мог смотреть на пустой стул напротив меня. Комфортный четырехугольник превратился в неустойчивый треугольник. Мама больше не скрывает, что он ее любимец. Теперь Хьюго десять лет, а когда ему было восемь, в его школу приехали специалисты из Британского лыжного клуба для инвалидов. Я до сих пор помню мамин восторг, когда она рассказывала нам с папой, что они отобрали только трех учеников для подготовки к Параолимпийским играм.

– Угадайте, кого они выбрали!

Я хочу, чтобы мама смотрела на меня с такой же гордостью, но в моей школе мы занимаемся спортом лишь сорок пять минут в неделю. Пока мы все переоденемся в спортивную форму и выбежим на поле для лакросса, уже пора возвращаться в раздевалку. Я не ревную к Хьюго, вовсе нет. Я очень жду его приезда в конце недели и особенно люблю, когда мы с ним что-то готовим на кухне. Например, яблочный крамбл и пирог с курятиной для воскресного ланча. Часто мы представляем, будто демонстрируем наше умение в телевизионном шоу. Хьюго говорит, что хочет стать, когда вырастет, диктором или ведущим теледебатов. Я улыбаюсь и вспоминаю, как однажды, когда мы готовили булочки с изюмом, Хьюго перепутал и принял за молоко банку с мясной подливкой, стоявшую в холодильнике. Мы завывали от смеха, в миске прыгали кусочки куриного жира, а Хьюго говорил: «Знаете что? Вот так не надо это делать».

Мы долго гуляем у озера, и Хьюго обещает не говорить маме с папой, что я курю, хотя и не советует мне это занятие, потому что тогда у меня пожелтеют зубы. Он посмеялся, когда я сказала ему, что хочу играть с Джейни в джазе, когда подрасту, и курить марихуану.

Когда он уезжает, я страдаю от одиночества, а дом погружается во мрак. Я не могу заснуть, встаю, бреду к гардеробу, открываю дверцу. На полке под свитерами спрятана бутылка вина. Как-то вечером, после школы я стянула ее с кухни Джейни и сунула в свой рюкзак. Джейни даже и не заметила. Не помню, наказали ее тогда родители или нет.

На цыпочках я спускаюсь на кухню, выдвигаю ящик с ножами и вилками. В темноте нашариваю штопор. Беру. Тихонько возвращаюсь к себе.

Ввинчиваю штопор в пробку, откупориваю бутылку. Наливаю золотистую жидкость в стакан. Осторожно пробую. Вино легко втекает в меня, и я ощущаю тепло во всем теле. Еще глоток, и я зажмуриваю глаза, ощущая новый прилив тепла и солнечного света. Теперь мне лучше. Мне хорошо. Еще глоток. И еще. Вскоре все мои тревоги поблекли: ну и что, что кончились карманные деньги, что меня на месяц запрут дома – какая это все ерунда… Боль в щеке, оставшаяся от маминой оплеухи, исчезла. Не могу объяснить, как это и почему, но я ощущала себя посторонней, словно я не принадлежала к нашей семье. Иногда мне казалось, что мама меня ненавидит. Я закрываю глаза и пытаюсь стереть из памяти те слова, что подслушала, сидя на нижней ступеньке на лестнице: «Трудно не любить Хьюго больше».

Я допиваю стакан и наливаю себе еще. Я улыбаюсь и больше не страдаю от одиночества. Вино уносит меня в счастливое место, далеко-далеко от дома.

9

@Гато-о-Шоколад.

Ланч сегодня!

Чоризо & Каннелони – фасолевый суп вместе с нашим прославленным шоколадом.

Как вкусно!