Эмоциональный шантаж. Не позволяйте использовать любовь как оружие против вас! - Сюзан Форвард (1997)

Знаю, что он странный и ненормальный, но таким он был не всегда. В первый наш год это были совсем другие отношения – простые и романтические. Он виделся мне умным и невероятно талантливым, и мы действительно любили друг друга. Элиот начал показывать себя с сумасшедшей стороны, только когда я переехала к нему.

Теперь наши отношения похожи на камеру высокого давления. Я даже не могу описать их. Как будто я злюсь на кого-то, кто болеет ужасной болезнью, но в то же время глубоко внутри люблю его и беспокоюсь за него. Но близости у нас нет (я имею в виду – настоящей близости). Я говорю не об интимных отношениях, а об эмоциональных. Я не могу выразить ему свои искренние чувства, потому что он такой уязвимый… хрупкий. Не могу рассказать ему о своих мечтах и планах, потому что он их боится. Это небезопасно. Настоящей близости не может быть, если вынужден следить за тем, что говоришь.

Жертвы эмоционального шантажа так привыкают к негативным суждениям, неодобрению, давлению или преувеличенной реакции, что, подобно Ив, неохотно делятся планами на жизнь. Мы избегаем разговоров на следующие темы.

• Глупые или стыдные поступки. Шантажист может высмеять нас.

• Печальные, пугающие или небезопасные чувства. Шантажист может использовать их против нас, чтобы доказать, что мы заблуждаемся, когда сопротивляемся его требованиям.

• Надежды, мечты, планы, цели, фантазии. Шантажист способен использовать их в качестве доказательства нашей эгоистичности.

• Неудачные периоды жизни или трудное детство. Шантажист может использовать все это как доказательство нашей нестабильности или неадекватности.

• Все, что связано с нашими изменениями и развитием. Шантажисту это может не понравиться.

Что же нам остается, если мы постоянно чего-то опасаемся? Болтовня о пустяках и напряженное молчание. Под искусственным спокойствием умиротворенного шантажиста и уступившей ему жертвы скрывается трещина в отношениях, которая все более расширяется.

Мать Карен прибегает к шантажу, чтобы заставить дочь проводить с ней больше времени. В напряженном разговоре с ней Карен не может ни выразить себя, ни рассказать о том, что для нее важно. Как будто обеих женщин разделяют заграждения: одно состоит из обвинений матери, второе – из попыток Карен защитить себя путем отдаления от матери.

Удивительно, насколько мы умеем скрываться от шантажиста, когда стараемся избежать очередного эпизода эмоционального шантажа. Очень хорошо сказала по этому поводу Зу:

Я даже не спрашиваю Тесс, как у нее дела, потому что она ответит, а потом начнет просить о своем. Мы можем разговаривать о погоде, бейсболе, Мэле Гибсоне, кинофильмах – но только о комедиях. Я стараюсь ограничиваться легкими темами.

В ситуации, окрашенной шантажом, отношения с друзьями, любовниками и членами семьи, отличавшиеся глубиной, начинают таять, и диапазон безопасных тем сокращается.

Бизнесмен Аллен полагал, что из-за зависимости и преувеличенной реакции Джоанны он должен внимательнее относиться к тому, чем делится с ней.

Я не могу говорить Джоанне, что чувствую неуверенность или страх, потому что обязан быть твердым, как Гибралтарская скала. Но она – моя жена, и я жалею, что не могу делиться с ней даже немногим, что недавно пережил. У меня проблемы с бизнесом – продажи упали, и мне пришлось сокращать инвестиции, чтобы заплатить по счетам. В Сан-Хосе есть маленькая фабрика, на которую нужно посмотреть. Они говорят о новых контрактах, которые могут спасти меня. Но я боюсь заводить речь о командировке и о том, что буду отсутствовать несколько дней. Она сойдет с ума. И я не могу сказать ей правду, потому что она сразу же запаникует. В наших отношениях и не пахнет партнерством, я должен обо всем думать сам.