Сердце предательства - Мэри Пирсон (2014)

– Видно, вчера я недостаточно точно выразился. Предметы роскоши, такие как одежду и обувь, следует еще заслужить.

– Она заслужила их, – заявил Каден, почти перебивая Комизара.

На несколько мгновений повисло тревожное молчание, а потом Комизар закинул голову и заливисто захохотал. Остальные подхватили, поднялся гогот, а один из наместников заговорщицки ткнул Кадена в плечо. У меня пылали щеки. Больше всего хотелось побольнее лягнуть Кадена, но… его объяснение сохранило мне башмаки. Наместники обожали скабрезности не меньше, чем солдатня в таверне.

– Неожиданно, – сказал Комизар, отдышавшись и с любопытством косясь на меня, – возможно, и принцессы все же на что-то пригодны.

Подошла Каланта, за ней четверо солдат, ведущие под уздцы коней. Я узнала породу – морриганские равианы, тоже трофейные.

– Это те самые? – спросил Комизар.

– Худшие из всех, – ответила Каланта. – Эти хоть и живы, но ранены. Раны нагноились.

– Так отведите их на скотобойню в Вельте, – распорядился Комизар. – Присмотри там, чтобы старшина Вельты справедливо распределил мясо – да проследи, чтобы все узнали, что это – дар Санктума.

Я видела, что лошади ранены, но раны были не смертельные – их ничего не стоило очистить и вылечить. Взмахом руки он отпустил Каланту и пошел к возам, велев Совету следовать за ним. Я заметила, как единственный светлый глаз Каланты смотрит ему вслед. Заметила я и то, с какой неохотой она отвернулась. Она тоскует? По нему? Я пригляделась к Комизару. Как сказала бы Гвинет, довольно смазлив, и есть в нем какой-то несомненный магнетизм. Он буквально излучает силу. Видно, что он умен, взвешивает каждое слово, а его манера держаться может внушать трепет. Но тоска? Нет. Вероятно, в ее взгляде было что-то, чего я не заметила.

Вокруг возов суетились погонщики, снимая парусину. Комизар заговорил с мужчиной, державшим в руках толстую книгу. Тощий, неопрятный, он показался мне странно знакомым. Говорил он негромко, стараясь, чтобы его голос не доносился до чужих ушей. Держась за спинами наместников, я исподтишка изучала его.

– Что такое? – шепотом спросил Каден.

– Ничего, – ответила я. Может, так оно и есть. Погонщики сняли наконец парусину, и у меня тревожно заныло сердце. Ящики. Комизар еще не успел откинуть крышку, а я уже знала, что внутри. Отбросив солому, он стал вынимать бутылки и раздавать наместникам. Подошел он и к Кадену.

– Разве же я могу забыть о моем дорогом Убийце? Пей на здоровье, брат мой. – Комизар повернулся ко мне: – Что вы так бледны, принцесса? Или вам не нравится вино из собственных погребов? Уверяю вас, наместники воздадут ему должное.

В ящиках оказалось легендарное канджовезе с виноградников Морригана.

Что ж, среди многих талантов Комизара числился и такой – грабить торговые караваны. Тем самым он обеспечивал себе безопасность. Щедрые дары, какие, казалось, только он один и умел добывать: Совету – бутылки редкостного вина, за которое в Малых королевствах платили баснословные деньги, слугам – подачки из добытых трофеев, голодающим – свежее мясо.

Но кормить людей и правда надо. С этим я не могла поспорить. И мой собственный отец тоже одаривал своих министров, хотя и не совершал ради этого разбойничьи набеги. Сколько морриганских караванщиков погибли от рук венданцев, чтобы Комизар мог раздавать свои милости? Что еще они украли и как убивали, чтобы заполучить добычу? Список смертей пополнялся.

Комизар предоставил наместникам рыться в остальных ящиках, а сам направился в нашу сторону. Он бросил Кадену туго набитый мешочек, который звякнул у того на ладони.

– Отведи ее на джехендру и купи подходящую одежду.

Я с подозрением уставилась на Комизара.

Он с невинным видом приподнял брови, откинул с лица пряди темных волос. Сейчас он больше походил на мальчишку лет семнадцати, чем на тридцатилетнего государственного мужа. Дракон во многих личинах. И как мастерски он их носит.